Истории о Гонзу Читателе, бывшем аферисте и хакере

Полдень. Есть! Клиент проявился! Дзинь-дзинь. Вахтенный Габриэл звонит кому-то в Сантану. Так, включаем громкую связь: «Прием. Прием. Неуловимый мститель вызывает поганца Габриэла». Шутка! Ладно, долго рассказывать тут нечего, этот скупщик ворованных камер позвонил, как я и думал троим, одному за одним, и назначил три встречи, две сегодня: в восемь вечера в шашлычной «Нунеш» у заправки в Сантане, и в восемь тридцать где-то в Файяле, конкретно не было сказано, «на том же месте» и все, значит не в первый раз. Ну ничего, я найду. Все рядышком. Последнее свидание было назначено в день Второй с самого, можно сказать, ранья, в восемь часов, угадайте где? В нашем солнечном городке, правда на окраине, у бара «Капитал», там в этот час весьма тихо и пусто, с одной стороны строительный магазин, он еще будет закрыт, с другой – эстакада скоростной дороги, напротив пустырь. Сюда я должен буду ангажировать ансамбль песни и пляски отделения криминальной полиции. А где же пристроиться честному зрителю? Я поелозил по карте, вот она моя ложа – за пустырем огороженная площадка со штабелями каких-то стройтоваров и парой двадцатифутовых контейнеров. Тут, на контейнере я и устроюсь.

Но завтра – для завтра. А нынче уже в семь вечера я сидел или, правильнее сказать, сидела в шашлычной в Сантане. Вспомнив комедию с переодеваниями, я вновь задействовал образ немецкой туристки, сегодня ее розовую непродувашку украшал значок в виде желтого одноглазого миньона из популярного мультика, его глаз был видеокамерой, батарейки хватало на час непрерывной съемки, да мне столько и не понадобится. Место было не самое проходное, кабак стоял у малопроезжей дороги, жилых домов рядом нет, только мебельный магазинчик, но он, по-моему, закрылся навсегда. Где-то без четверти восемь перед входом остановилась древняя ауди 80, омерзительно-зеленого цвета, длинноносая такая, восьмидесятых годов прошлого века, а можно еще круче: конца прошлого тысячелетия. Хлопнув дверцей доисторического рыдвана, в зал шагнул парень лет двадцати пяти, с кольцом в мочке левого уха. Не тот ли, что попятил Агнессову розовую Сони? Был это явный бразилейру, их все больше приезжает на остров. Чего едут из своей Бразилии? Делать здесь у нас нечего, работы нет, социал маленький. Большая половина этих парней открывают барбершопы, стригут и бреют, с клиентами у них порядок, зачастую очередь сидит в парикмахерской, и все, включая мастеров, болтают о том, о сем и попивают кофеек. За последний год появилась целая формация молодых людей, фигуру они себе уже сделали, накачали-набегали, а теперь лелеют и холят растительность на своих физиях, к парикмахеру они ходят по два-три раза в неделю. Ей-богу, думают только о своей бороде.

Но, видимо, этот уроженец Бразилии стричь-брить не умел, пришлось заняться другим промыслом. Он бегло оглядел столики, не нашел, кого искал, и встал у стойки, заказал вечную чашечку эспрессо. Пенсионерка, ну то есть я, подошла к стойке расплатиться, потом вышла на улицу покурить. Курила она, не спеша, со вкусом и долго. И дождалась. Около темной витрины закрытого мебельного магазина остановился пикап кангу с глухим, без стекол, кузовом, водитель, не выходя, что-то сказал в свой мобильник, и тут же из шашлычной вышел давешний бразилейру, вытащил из своей тачки черную спортивную сумку, вполне увесистую на вид, и пошел к пикапу. Тетка в розовой непродувашке бросилась за ним, и когда из пикапа вышел водитель, она, обойдя бразильца на вираже, подошла и спросила по-английски: «А не будет ли любезен многоуважаемый сеньор подсказать даме, где тут стоянка такси?» и меу кериду Габриэл, а кто это еще мог быть, высокий тридцатилетний мужик, смуглый до молочно-шоколадной масти, кучерявый, с явной примесью африканской крови, объяснил даме, что стоянок тут нет, а такси ей может вызвать бармен, к нему и обращайтесь. Пенсионерка удалилась обратно в шашлычную. А эти полезли в пикапчик, сдавать-принимать чердованный товар.