Истории о маленьком динозаврике Руфи

— Надо же, уже успели имена дать. Ладно, пусть так и зовутся, с именами-то удобнее понимать, о ком речь, — согласился папа Буфи.

По обыкновению этого времени года, снова поднялся ветер и стал накрапывать дождь.

Из-за вынужденного безделья, Пышь развалился посередине пещеры, и стал играть с хвостом. Тем же занялся и Руфи. Фьють-Фьють, или просто мама Фьють, приземлилась возле маленьких животных, и склонив головку, стала с интересом наблюдать за их вознёй, заходя то с одного бока, то с другого. Её сменил папа Тьють. Он разглядывал играющих животных, также с большим интересом, а когда Руфи замер на несколько секунд, лёжа на спине — подскочил к нему, и слегка ткнул динозаврика в лапу, наверное сочтя необходимым показать, что и он поиграть не прочь. Руфи завилял хвостом. К тому же, папа Тьють хотел лишний раз удостовериться, что все находящиеся здесь животные, не против их присутствия, и не опасны. После он подлетел к взрослым обитателям пещеры, и покружив вначале возле них, осмелился на более решительный контакт, и взлетел прямо на голову папы Буфи. Тот и ухом не повёл как говорится, потому что настоящих-то ушей, таких чтоб были как лопухи — у него не имелось, а были лишь ушные отверстия. Он понял, что птица к нему приглядывается. Папа Тьють слегка потыкался в рожки папы Буфи, спрыгнул с его головы, что-то прощебетал, и взлетел под потолок. В этот вечер птицы больше не опускались вниз, они обустраивали своё гнездо, и после отдыхали — вероятно, впервые за долгое время, а то и за всю жизнь — чувствуя себя в полной безопасности.

Глава 5

День за днём лили дожди и пугающе гремели громы, а еда между тем уже заканчивалась, и приходилось себя сдерживать. Руфи даже немного осунулся. К сожалению, утренние передышки от дождя, когда можно было поискать еды, уже почти не случались — ливни шли беспрерывно. Зато воды было, пей не хочу! Птицы дождя тоже боялись, и потому в основном питались запасёнными орехами. Но на птиц тратилась лишь мизерная часть запасов, а вот динозаврики любили поесть от души, а есть-то уж почти и нечего, и потому пришлось ограничиваться. У Руфи частенько урчало в желудке, да и у остальных как-то неприятно сжималось в животе.

Окончания дождливого сезона ждали со дня на день, но в этот раз он выдался продолжительнее обычного. Наконец-таки в один из дней, появилась возможность выйти наружу. Даже солнце появилось ненадолго.

Оголодавшие животные бросились скорее искать пищу пока можно. Птицы тоже улетели на поиски.

Прошлись по знакомым «хлебным» местам, но там почти ничего не нашлось, в том числе и орехов, кроме небольших кусков уже подгнившей съедобной коры — взяли и такую.

Зато, место посещённое ими в последнюю очередь, преподнесло сюрприз. Ранее, они находили здесь, те земляные плоды — грибы по нашему, и сейчас, грибов тут выросло изрядно. Их-то и стали торопясь собирать жуя на ходу, и относить в пещеру. Для птиц, за то короткое время передышки которое им дала погода, они ничего не успели найти — ни ягод, ни орехов. Но как оказалось, те сами отыскали ягоды и семена, принеся небольшой запасец. Также, они могли немного поклевать грибы, хоть те, им и не нравились. Это хорошо, на случай совсем уж голодного времени.

Оставшуюся в пещере жалкую кучку орешков, решили целиком отложить для птичек — им нужнее. Теперь на некоторое время можно быть спокойными.

На радостях Руфи с Пышиком стали носиться друг за дружкой и кувыркаться, неподалёку от входа в пещеру, но тут снова закапало, и они заползли внутрь, весело фыркая и отряхиваясь. Не желая прекращать веселье, Руфи обратился к Пышику:

— Давай смотреть камни!

Камни достали уже в который раз, и стали разглядывать и сравнивать, но не находили никаких отличий кроме цвета. Наконец вздохнув, Пышь убрал камни обратно в свою природную сумочку, думая при этом: «Сможем ли мы когда-нибудь, узнать тайну этих камней, а может и глаз? Видно нет».

Поскольку этим утром все смогли немного размяться, заряд полученной бодрости не позволил им завалиться спать, и животные принялись чесаться и прихорашиваться. Птицы тоже что-то там делали, возясь наверху.

Ну а новое утро они встретили с радостным рёвом животных-гигантов, и вышедшим Солнцем. Похоже, что сырости конец! Оба семейства вышли наружу, и улеглись греться на полянке перед зарослями кустарника, закрывавшего вход в пещеру. Однако Пышь с Руфиком лежали недолго — они захотели посмотреть на огромных соседей, и быстро добежали до края плато, дабы обозреть долину.

Все шестеро великанов паслись как и прежде, возле опушки леса. Хорошо, что всё стало как раньше!

Друзья вернулись обратно, и снова увалились греться на солнце рядом с родителями. Лежали они спокойно, лежали, и вдруг Пышь тихо произнёс:

— Смотрите. Там!

Животные, предупреждённые осторожным шёпотом Пышика, повернули головы в указанном направлении.

В кустах на краю поляны, было заметно шевеление веток, а за ними, грузное тело. Вскоре зверь показался целиком. Это был тот самый шипастый, с которым переселенцы повстречались, вскоре после прибытия в эти места.