Истории о Призрачном замке. Ожерелье Пальмеи

Ротный коротко кивнул и крикнул:

– Со вторым горном выдвигаемся! Мы должны взять ворота!

Едва он закончил, как над полем разнёсся протяжный звук рога. Ряды вздрогнули, алебарды наклонились вперёд, и огромная человеческая масса, клацая железом, поползла в сторону городских ворот. Немой бородач снова что-то замычал и попытался отстать, но его сразу же толкнули в спину из заднего ряда. Ватэк злобно буркнул:

– Не ссы, Немой. Все там будем. Я тебя прикрою, но и ты не зевай.

Мимо с жужжанием пролетели первые арбалетные болты, сзади раздались крики боли.

***

Зеваки собрались со всей деревни. Оно и понятно. Когда ещё увидишь такое? На казнь надо ехать в город, а тут, в Маклоках, таких развлечений отродясь не было.

Война зацепила деревню самым краем, фуражиры не зверствовали, мародёры тоже прошли мимо. Бои шли левее, ближе к Хикарду. Противник форсировал реку и довольно шустро захватил четыре пограничные крепости, а теперь теснил Морантанскую армию вглубь страны. Так что у местных крестьян дела шли просто прекрасно, особенно в сравнении с деревнями на линии фронта, от которых вообще ничего не осталось. А тут ещё и казнь, детишкам на потеху.

На помост вывели четверых солдат со связанными руками. Обычно туда загоняли скот, чтобы покупателям животных можно было хорошенько их разглядеть. Сверху было прилажено бревно, за которое привязывали коров с лошадьми, теперь на нем болтались верёвочные петли. Офицер принялся прилаживать их к тонким немытым шеям приговоренных.

Тут откуда-то из-за пустых прилавков, на которых в воскресные дни раскладывали зелень крестьянки, вышел мужик в черном балахоне. Кметы расступились, не сговариваясь – ткань плаща была очень высокого качества, а сам человек держался прямо и уверенно. Он хмуро спросил у офицера, не снимая капюшона с головы:

– За что их вешают?

Тот был занят и не оглянулся, только буркнул:

– Дезертиры.

Мужик не отставал:

– Ты не ответил на мой вопрос. За что их вешают?

Солдат оставил в покое шею обреченного, повернулся и изучил выскочку взглядом.

– Они бежали из расположения своей части. Мы поймали их, когда они направлялись в сторону границы. Дезертиры. По закону военного времени их повесят.

По-прежнему не обнажая головы, незнакомец спросил:

– Значит, их казнят за то, что они просто хотели жить?

– Все хотят жить, но не все дезертируют.

Тут человек в капюшоне подошел к помосту и сказал:

– А ты? Хочешь жить?

На площади находилось еще как минимум десять солдат из отряда военной полиции, но офицер почему-то испугался.

– Мы исполняем свой долг. Не мешай.

– Твой долг – убивать безоружных людей?

Солдат смутился, но ненадолго. Он махнул рукой, привлекая внимание остальных, и крикнул:

– Уберите его отсюдова!

За его спиной петля, накинутая на шею последнего из четверых приговоренных, медленно слезла с шеи беглого солдата и, будто змея, изогнулась, целясь в офицера патруля. Она покачивалась, совсем как живая очковая кобра. По площади прокатился вздох удивления. Палач обернулся как раз в тот момент, когда петля устремилась вперед точным броском. Дезертир, чью шею она только что покинула, упал на задницу и попытался отползти подальше, суча ногами. Веревка затянулась на шее офицера, он выпучил глаза и начал синеть. Изо рта у него вырвался хрип, а мужик в балахоне заметил:

– Думаю, тебя тоже стоит повесить согласно законам войны. Пока остальные штурмуют замки, ты разъезжаешь по деревням в тылу, жрешь мясо и пьешь пиво. Настоящий дезертир.

Никто не шелохнулся. Даже тогда, когда фигура в капюшоне удалилась, ни один человек не бросился на помощь к офицеру, тело которого подергивалось, вцепившись в удавку обеими руками. По законам военного времени сейчас каждый был сам за себя.

***

– Нет, нет, нет и нет!!!

Стурастан несколько раз ударил по столу кулаком, чтобы подчеркнуть безапелляционность своего решения.

– Мы не будем вмешиваться в войну, Хранитель! Это не наше дело: войны – часть человеческой сущности, и ни ты, ни кто-либо другой не смогут ее изменить!

Он плюхнулся на табурет и скрестил руки на груди, показывая, что разговор окончен. Хронвек ответил:

– Я убью короля Дурма, и война закончится! Он просто человек!

Стурастан воскликнул:

– Вот именно! Он просто человек, Гектор! Убив его, ты ничего не изменишь, война продолжится, Морантана пойдет в наступление, сея смерть на территории Урмата! Один из них должен проиграть, только так и никак иначе, мой мальчик! И будет лучше, если Хранитель не станет в это лезть.

Хронвек насупился.

– Они вешают своих же, представляешь? В Середках, где меня должен был ждать связной, сплошное пепелище и трупы. Он оставил послание, вот оно. Прибил гвоздем к дереву и поставил эфирную метку.

Наставник изучил конверт, достал сложенный листок и прочитал:

– Надвигается фронт. Буду ждать восточнее, в Маклоках.

Гектор кивнул.

– Я его не нашел, возможно, связной стал жертвой войны. Зато мне повезло, я попал прямо на казнь дезертиров.

Человечек скривился.

– Ненавижу военную полицию.

Маг задумчиво кивнул.