Истории, рассказанные у камина

В проходе, ведущем из его комнат в коридор, имелась дверь. Он очень аккуратно открыл ее свои ключом, предварительно сбросив туфли (я последовал его примеру). Мы бесшумно миновали несколько помещений, пока не подошли к большому залу. Темная фигура все еще, склонившись, колдовала над центральной витриной. Не уступая в осторожности самому профессору, мы стали подкрадываться к нему со спины, однако, как тихо мы ни ступали, нам не удалось приблизиться к нему вплотную незамеченными. До него оставалось еще ярдов десять, когда он вздрогнул и обернулся. Вскрикнув сиплым голосом, он в страхе бросился бежать.

– Симпсон! Симпсон! – что было сил закричал Мортимер, и в конце анфилады освещенных электрическим светом залов возникла фигура старого солдата. Увидев его, профессор Андреас остановился и в отчаянии всплеснул руками. В ту же секунду мы схватили его за плечи.

– Хорошо, хорошо, джентльмены, – задыхаясь, заговорил он. – Я пойду с вами. Давайте поговорим в вашей комнате, мистер Ворд Мортимер. Я, чувствую, что должен вам кое-что объяснить.

Я видел, что негодование моего друга было столь велико, что он даже не нашелся, что ответить. Мы двинулись обратно. Старый профессор шел между нами, удивленный сторож замыкал шествие. Подойдя к вскрытой витрине, Мортимер остановился и осмотрел наперсник. Крепление одного из камней в нижнем ряду уже было отогнуто, так же, как у остальных. Мой друг коснулся реликвии и гневно посмотрел на пленника.

– Как вы могли! – вскричал он. – Как вы могли!

– Это ужасно… Ужасно! – пробормотал профессор. – Я понимаю, что вы сейчас должны чувствовать. Отведите меня в свою комнату.

– Но его нельзя так оставлять! – воскликнул Мортимер. Он взял наперсник в руки и бережно понес перед собой. Я следовал за профессором, как полицейский за преступником. Оставив старого сторожа теряться в догадках, мы вошли в апартаменты Мортимера. Профессор опустился в кресло, и лицо его сделалось таким бледным, что на миг наше негодование сменилось беспокойством, но полный стакан бренди вернул его к жизни.

– Спасибо, мне уже лучше! – сказал он. – Последние несколько дней были для меня слишком тяжелыми. Больше бы я наверняка не выдержал. Какой ужас… Кошмар! Чтобы меня арестовали как грабителя в собственном музее, который столько лет принадлежал мне! Но я не виню вас. Вы не могли поступить иначе. Я все это время надеялся, что мне удастся закончить со всем этим, прежде чем меня разоблачат. Сегодняшняя ночь должна была стать последней.

– Как вы туда проникли? – спросил Мортимер.

– Позволил себе воспользоваться вашим личным ходом. Но цель оправдывала средства. Цель оправдывала все. Когда я вам все расскажу, вы не будете сердиться… По крайней мере, на меня. У меня были запасные ключи от вашего черного хода и от двери в музей. Я не сдал их, когда съезжал. Как видите, для меня попасть в музей было не так уж сложно. Я приходил рано, когда на улицах было еще полно людей, и прятался в саркофаг. Я возвращался туда всякий раз, когда появлялся Симпсон, благо его шаги были слышны издалека. Уходил я той же дорогой.

– Это было рискованно.

– У меня не было другого выхода.

– Но зачем? Зачем, черт возьми, вам это понадобилось? Что могло заставить вас сделать такое? – Мортимер укоризненно указал на наперсник, который лежал перед ним на столе.

– Другого способа я не придумал. Я долго, очень долго думал, но это был единственный способ избежать ужасного общественного скандала и внутренних мук, которые омрачили бы наши жизни до конца дней. Я действовал из лучших побуждений, хоть это и покажется вам невероятным. Но я прошу вас выслушать меня до конца, чтобы я мог доказать это.

– Прежде чем что-либо предпринять, я вас выслушаю, – мрачно произнес Мортимер.

– Я не стану ничего скрывать и посвящу вас обоих в свои тайны. И пусть благородство ваше подскажет вам, как поступить, когда вы узнаете факты.

– Основные факты мы и так знаем.

– Да, только вы ничего не понимаете. Позвольте мне начать с того, что происходило несколько недель назад, и вам все станет ясно. Поверьте, все, что я говорю, – истинная правда. Вы встречались с человеком, который называет себя капитаном Вилсоном. Я говорю «называет себя», потому что сейчас у меня есть основания полагать, что это его не настоящее имя. Подробно объяснять, каким образом ему удалось познакомиться со мной, как он обхаживал меня, чтобы добиться моей дружбы и благосклонности моей дочери, отнимет слишком много времени. Он привез письма от моих заграничных коллег, которые заставили меня обратить на него внимание. А потом, благодаря личным достижениям – весьма значительным, сумел стать желанным гостем у меня дома. Узнав о том, какие отношения складываются у него с моей дочерью, я, возможно, и подумал, что они немного спешат, но отнюдь не удивился, потому что он был человеком галантным и обходительным, к тому же умел поддержать разговор в любом обществе. Одним словом, душа компании.