Истории Сантея

Так, пора делать ноги. Если перед Капитаном и Гвардией реально оправдаться, честно рассказав, как все происходило, или в крайнем случае согласившись на ментальную проверку, то с толпой обиженных гоблинов не поворкуешь… А ушастые через пяток минут явятся целой общиной!

– Галл, бери Турни, Горндт и Куорт, цепляйте по одному пойманному, и сваливаем! – быстро приказал я, оценив обстановку. Гоблин в ступор впал, толку от него никакого, только дополнительный груз. Ничего, справимся.

Повернулись и рванули в проулок, но наша помощь Аннабели и не понадобилась. Да и кто бы сомневался! Девица исчезла в лучших своих традициях, прихватив три лежащих тела, орудие и огромную граблю терривита!

* * *

Ночь, почти десять, а управа бурлит. В маленьком фойе нас чуть не затоптал десяток бронированных гномов, с матюгами цепляющих на внушающие священный трепет доспехи разнообразные колюще-режущие предметы. А самый здоровый, закинув на плечо длинный клинок, добродушно щурясь, взирает на сие действо. Один из гномов ткнулся в пузо Галлу и, извинившись, попытался обойти препятствие.

– Шлем сними, дубина слепой! – не удержавшись, рявкнул я.

– Сам бу-бу-бу… – не согласилось бормочущее ведро и осторожно сдало назад в попытке освободить проход. Крон! Что тут вообще происходит?

С трудом пробравшись сквозь разодетое воинство, медленно, по стеночке, направились в отделение. Пожалуй, было бы неплохо пригласить отряд дорожных работников, а то у нас не служебное заведение сейчас, а разгар летней ярмарки!

Преодолев половину пути до отделения и малость охрипнув (в шуме и гаме, царящем в здании, только вопль из двух-трех букв помогает преодолеть очередной затор), я вспомнил, ради чего, собственно, мы перлись обратно в родные стены. Пришлось сворачивать, расчищать путь до лестницы, и, поднявшись на нужный этаж, я будто попал в другое место. Никого… Да и кто бы сомневался: наступить на ногу собрату, матюгнувшись и извинившись, а потом и плюнув вслед – это одно, а вот повторить то же самое с начальством – совсем другое развлечение. Там не только по мурсалам дадут, так еще ботинком припечатают, премии лишат и «осчастливят» совершенно пакостным назначением.

Секретарши не оказалось на месте, дверь в кабинет Капитана распахнута, и оттуда долетают обрывки разговора. Потоптавшись на месте, я уже решил заглянуть чуток попозже, как раздался громкий голос:

– Заходите, молодой человек.

Хм, голос смутно знаком. Некромант почтил управу визитом?

Так и есть. Людно в ночной час у Капитана: некромант Лангол из Гвардии скромно сидит в углу кабинета на шикарном кресле, коего я никогда не видывал, Боевик пристроился на широком подоконнике, Эрнт Кройнтурен своей округлой и крепкой персоной на любимом месте, в привычном наряде и с совершенно неказистым потертым шлемом на голове. Гостевое кресло тоже не пустует, однако видна только плешивая зеленая макушка. Неожиданно мне стало душно, несмотря на открытое окно…

– Так в чем конкретно суть ваших претензий, мастер? – поинтересовался Капитан, поправив рукой шлем на голове. Или сию конструкцию следует величать кепкой? Очень уж нелепо смотрится для составляющей ансамбля благородного воинского обмундирования…

– Наследие великого Артени Ул Сан Рези очень важно для поддержания боевого духа моего народа, – заскрипел слабый голос, – и в сей поистине проклятый день глас нашей тоски достигнет стен опочивальни герцога…

– Вы прекрасно осведомлены, как сиятельный относится к неожиданным побудкам, – поморщился Капитан.

– Воистину! – затряслась морщинистая макушка, покрытая редким белесым пухом. – Ведомо нам, как сын народа бледной немощи слаб в борьбе с мерзостными пороками властодержания…

Чего? Облезлая зеленая рожа с болтающимися опахалами-ушами совсем разума лишилась! Кто бледная немощь? Да на себя в зеркало посмотри, пугало!

Я только вздохнул, перехватив предупреждающий взгляд Боевика. Как он вообще допускает такие выпады в сторону себя? А некромант? Сидит, физиономия невозмутимая, взгляд блуждающий. Впору задуматься – все не так, как выглядит. Придя к такому очевидному выводу, я внимательно стал слушать мерно текущий разговор.

– … и посему, дабы вселить надежду в опустевшие прискорбной ночию сердца, я осилю ступени вопрошающего…

Зачем? Не проще было сразу рвануть к герцогу поплакаться в белоснежную рубаху, окропив скупою слезою благородное чело бледной немощи… Тьфу! Вот же заразная скрипучая речь у мастера гоблинов. А действительно – зачем?

– Хэльви, задолбал конкретно. Чеши по перченному, фусолишь муть сопливую, – с непроницаемой миной пробурчал Капитан. Странно, не гномский, да и не гоблинский…

Голос гоблина сразу окреп, перестав старчески дребезжать:

– Мэрия особняк восстановит, обещали уж, слепки фона у них есть… И, дабы я свой зад не тряс в карете до имения герцога, два условия. Первое: поможешь оформить бумаги на старенький домишко за наследством Артени. Все расходы на мне. Второе: пятерку молодняка к тебе пришлю, разумению набираться. По рукам?

– Еще и сад больного на голову предка восстанавливать собрался? – скривился, будто от зубной боли, Капитан.