Истории старого парка

— Лизка, дыши уже, не убью я тебя, в конце концов. — Анфиска улыбается.

Анфиска улыбается?? Серьезно?

— Марти? Нет его больше — выдыхаю, наконец.

— Мой Рэкс тоже… Этой весной. — Анфиска опускает глаза, на которых проступают слезы.

— Я… — не могу выдавить из себя больше одной буквы.

— Тебе привет от Пашки.

— Пашки?

— Он мой двоюродный брат. Просил приглядывать за тобой.

— Пашка?

— Ты буквы забыла? — иронизирует Анфиска — Да. Конечно, я своеобразно приглядывала, ну сама понимаешь. Авторитет школьный не должен был пострадать.

— Он..?

— Он приедет на следующей неделе. Работа. Институт. Не смог тебя забыть. Так что думаю мы скоро породнимся…

— Анфиса..

— Не бойся никого. Тебя никто не тронет, пока я рядом…

* * *

На день рожденья Анфиске я подарила щенка.

Маленький чернявый пушистый комочек.

Волкодав.

Такой же характерный и загадочный, как Анфиска.

И такой же дружелюбный и мягкий внутри. Всё это в ней.

Близкие рядом. Сумейте их разглядеть.

Спасибо нашему парку, что до сих пор хранит историю начала нашей дружбы.

Историю, написанную корявым почерком, но нашу..

История Маринки

Ладони мерзнут. Как быстро наступила осень.

Может просто я отвыкла. А может всегда была мерзлячкой.

Когда мы виделись последний раз? Пару лет прошло?

Если бы, мне представилась возможность вернуться в тот самый день, поступила бы я по-другому?

Не знаю. Скорее нет, чем да.

Он счастлив. Об этом рассказывает его «статус» Вконтакте и редкие фото, меняющиеся раз в пол года. Значит, он по-настоящему счастлив и ему некогда. Ему не до всяких постов и прочей х… О просто живет. По-настоящему живёт. А я? А вот я…

Интересно ли мне как он? В общем-то… нет. Я сама виновата.

Этот парк. Скамейка. Такой же осенний день. Тогда было теплее.

Может, потому что он был рядом?

Нет. Чушь. Глупости.

И с чего он тогда решил, что я соглашусь?

По-дурацки вышло всё-таки. Испортила его день рождения. Не подходящее он время выбрал, но…

Он ведь знал, что мне нужно совсем не это.

Он вырос. Повзрослел, а я… Я так и осталась мечтательницей(предательницей?).

Но он ведь знал, о чём я мечтаю…и всё равно надеялся на что-то… Может, просто любил?

Нет. Чушь. Глупости.

Это он виноват. Хватит себя винить.

Он знал, что я не смогу по-другому, а если бы сказала «да», то потом…

* * *

— Ген! Спаси! — ору я в трубку, как шальная.

За окном, половина первого ночи, а у меня случился коллапс и только эта несокрушимая стена может мне помочь. Только эта.

— Что случилось, Измор? — протягивает он в трубку. Спокойный тон Гены раздражает меня — Марину Неповторимую, и я за секунду готова спалить всё, что меня окружает. Дотла.

— Не изображай из себя крокодила, Геннадий. Нет времени! — почти шиплю ему в трубку, представляя его лицо, но он просто не обращает на это никакого внимания. Игнор.

Идельная парочка Игнор и Измор. Да уж…

— Если это всё, что ты хотела мне сказать, то я кладу трубку, Измор. — раздраженно выдыхает Гена.

— Неееет! Гена! Геночка!!! Спаси! Спаси меня, мой ноут!!

— Что случилось? — поторапливает Геннадий, не желая уделять время излишним деталям. Холодные нотки в его голосе становятся почти ледяными, а колючие айсберги характера — неподступными.

— Я перевернула кружку с кофе на клавиатуру… — начала причитать я, но не успела закончить.

— Сахар?

— Что сахар? Ты издеваешься?! — почти рычу я, не обращая внимания, на его ярость.

— Сахар сыпала в кофе, спрашиваю? — повторяет он вопрос.

— Какое это имеет значение? Я пью без сахара! — психую я, не находя себе место в огромной квартире и лихо мечась из угла в угол.

— Большое значение, Измор, слипнутся ли кнопки твоей клавиатуры… или будет достаточно обычной чистки и сушки.

— Ой — сорвалось с моих невежливых губ.

— Переверни набок и суши феном до моего прихода…

— Когда ты придёшь?

— Ты дождёшься. Не переживай. — Гена вешает трубку, а в комнате слышатся тихие матерные ругательства адресованные очередному звездоболу, который мог бы сейчас быть рядом со мной, чтобы мне не пришлось звонить Ему — самому запутанному персонажу моей жизни.

Именно МОЕЙ! И никак иначе. Только МОЙ. Только МОЕЙ.

Через минут тридцать в дверь нетерпеливо стучат, а это всё-таки час ночи… Мне искренне жаль моих соседей и тех, кто стал свидетелем полуночной суматохи. Не отвлекаясь от сушки феном, я громко ору о том, что дверь открыта.

— Ты с ума сошла? — грозно вопрошает громадный крокодил, размером с огромный двухметровый шкаф, который еле проходит в дверной проём.

— Ты о чём?

— Бесстрашная? Совсем никого не боишься? — подойдя почти вплотную, он язвительно дергает меня за белоснежный ворот рубашки, заставляя меня гореть от одного его прикосновения, как от пожара, что вспыхнул и его не потушить.

— Да, о чём ты, крокодил?

— А если бы это был не я? Ночь на дворе, а у тебя…. А у тебя дверь нараспашку — голос становиться чуточку теплее и ласковее.

— Всё, Ген. Не продолжай. Я ждала мастера на все руки, а не заунывную зануду!

— Кофе! — грозно цедит сквозь зубы Геннадий.

— Что кофе, Ген? — умоляюще пищу я.

— Кофе налей! — почти приказывает он — Ночь будет долгой.

— С коньяком? — ядовито ухмыляюсь в ответ.