Истории Темной Стороны

Они не знали Холли, как таковую, но они знали, зачем она пришла сюда. Она пришла в „Весёлого Калеку“, чтобы кого-то спасти. Кого-то, кто не хотел быть спасённым — её брата, Крэйга Де Линта. Он допился до смерти, прямо здесь в баре, прямо за их столом. Иногда в их компании, чаще нет, потому что единственная компания, которая его интересовала — это бутылка. Я опять использовал свой дар и сумел вытянуть несколько призрачных образов живого Крейга из прошлого. Худой, как щепка, поношенная одежда, кости, выступающие на его сером лице. Мёртвые, мёртвые глаза.

— Ты тратишь своё время впустую, сестрёнка, — терпеливо сказал Крейг Де Линт. — Ты знаешь, что у меня нет причины пить. Никакой великой раны, никакой ужасной утраты… Я просто люблю пить и меня больше ничего не интересует. Начинал во всех лучших местах и скатился до этого. Где и место таким, как я. Иди домой, сестрёнка. Тебе здесь не место. Иди домой. Прежде, чем с тобой случится что-нибудь плохое.

— Я не могу просто оставить тебя здесь! Должно быть что-то, что я могу сделать!

— А вот это и есть разница между нами, сестрёнка. Ты всегда думаешь, что можно что-то сделать. Но я понимаю, что дело проиграно, когда я один.

Сцена резко поменялась и Холли оказалась у барной стойки, яростно споря с Макси. Он всё ещё улыбался, когда говорил ей вещи, резавшие её, словно ножом.

— Конечно, я подстрекал твоего брата пить, конфетка. Это — моя работа. Это — то, для чего он здесь. И нет, меня не колышет, что он умер. Он умер, когда пришёл сюда по собственной воле — я просто помог ему на пути. Теперь или купи выпить, или убирайся с моих глаз. Меня ждёт работа.

— Я добьюсь, чтобы тебя закрыли! — сказала Холли, её голос ожесточился, её маленькие руки сжались в кулачки.

Он рассмеялся ей в лицо. — С удовольствием погляжу, как ты попробуешь, конфетка. Это — Тёмная Сторона, где каждый волен идти в Ад своим собственным способом.

— Я знаю людей! Важных людей! Деньги решают всё, Макси, а у меня их намного больше, чем у тебя.

Он шутя улыбнулся. — У тебя есть яйца, конфетка. Хорошо, давай поговорим. За выпивкой.

— Я не пью.

— Мой бар — мои правила. Хочешь говорить со мной — пей со мной.

Холли пожала плечами и отвернулась. Уставилась на стол, где умер её брат. Макси налил две рюмки из бутылки, а потом незаметно запустил что-то маленькое в стакан Холли. Он смотрел, улыбаясь, как Холли повернулась назад и осушила весь стакан только, чтобы отвязаться, а потом он улыбнулся ещё шире, когда вся выразительность покинула её лицо.

— Вот так-то лучше, — сказал Макси. — Маленькая мисс богатая сучка. Пришла в мой бар, грузишь меня, говоришь мне, что делать? Я так не думаю. Чувствуешь себя немного больше… внушаемой, не так ли? Хорошо, хорошо… Какой стыд с твоим братом. Тебе должно быть печально, очень печально. Так печально, что ты захочешь со всем этим покончить. Поэтому, вот тебе горсть полезных таблеток и бутылка бухла. Так ты сможешь покончить с собой, на задах, в туалете. Пока, конфетка. Не насори за собой.

Призрачные образы, выхваченные из памяти, закончились. Гнев так душил меня, что я едва мог дышать. Я вскочил из-за стола и бросился к стойке. Макси наклонился вперёд, чтобы что-то сказать, и я сгрёб в горсти его грязную футболку и притянул его прямо к стойке, чтобы можно было смотреть ему прямо в лицо. У него достало соображения не сопротивляться.

— Ты знал, — сказал я. — Ты всё время знал! Ты заставил её убить себя!

— У меня не было выбора! — ответил Макси, всё ещё улыбаясь. — Это была самооборона! Она собиралась закрыть меня. И да, я всё время знал. Вот почему я тебя нанял! Я знал, что ты сразу разберёшься с делом элементала, а затем останешься рядом с бесплатной выпивкой. Я знал, что призрак подойдёт к тебе и ты ввяжешься в это дело. Мне был нужен кто-то, чтобы избавиться от неё, а ты всегда был простофилей, Тейлор.

Я позволил ему отойти. Я не хотел больше прикасаться к нему. Он осторожно попятился назад и ехидничал надо мной с безопасного расстояния.

— Ты жалеешь эту суку, помогаешь ей на пути к великому Потустороннему! Ты оказал ей благодеяние, да и мне тоже. Я говорил тебе, что она вредила бизнесу.

Я повернулся к нему спиной и вернулся к пьяницам, которые знали его лучше. И прежде, чем любой из них смог хоть что-то сказать, я сфокусировал свой дар через них, через их воспоминания о Крейге и обратился к нему в направлении, которое я знал, но не мог назвать. Открылась дверь, которой прежде не было и великий свет пролился внутрь бара. Жестокий и неумолимый свет, слишком яркий, чтобы живые могли прямо смотреть на него. Пьяницы в баре должны были отшатнуться от него подальше, потому, что они находились в постоянном мраке, но что-то в этом свете вызвало их презрение к самим себе, пробудив старые воспоминания о том, что могло быть.