Истории Уолл-Стрит

Он знал, что перешел Рубикон. Он боролся за свое будущее, за исполнение своих желаний. Он схватился с титаном из титанов. Это все, о чем в тот момент клерк мог подумать. На удивление, эти мысли придали ему смелости. Сейчас нельзя было делать поспешные шаги. Рок почувствовал внутренне спокойствие — из жалкой тени Наполеона в эту минуту он был готов превратиться в великого полководца.

—  Что вы имеете в виду? — с наигранной беззаботностью произнес мистер Гринер.

Присутствовавший здесь же Браун вдруг обо всем догадался. Он вспомнил, как Рок говорил: «У вас есть 110 тысяч акций Iowa Midland. Президент Уиллеттс и его группа контролируют примерно такое же количество».

—  Да... — медленно произнес маленький человечек.

Его лоб покрылся испариной, но лицо по-прежнему ничего не выражало. Только глаза утеряли долю былой хитринки, вот и все. Теперь он внимательно смотрел на клерка. Он все понял.

—   Что ж, некоторые доверенности выписаны на имя Джона Ф. Гринера. Но большинство — на мое имя. Этой долей я могу голосовать по своему усмотрению. И та сторона, за которую я проголосую, получит абсолютное большинство. Мистер Гринер, я контролирую назначение директоров, а следовательно, и президента Iowa Midland. Вы не можете помешать мне. Вы не способны ничего сделать, тем более навредить мне! — дерзко закончил он.

Все это было излишне и вовсе не так эффектно, как задумывалось. Но молодость — это болезнь, которая проходит лишь с годами.

—   Вы — проклятый мерзавец! — прокричал Браун. Его толстая короткая шея побагровела, пурпурное лицо исказила злоба.

—   Я получил большинство доверенностей, — продолжил Рок, как будто оправдываясь, — заверив Weddell, Hopkins & С° и их друзей, что я проголосую против мистера Гринера. — Он замолк, будто силы его оставили.

—  Продолжайте, мистер Рок, — пропищал Гринер, — мы вас внимательно слушаем. — Бледный маленький человечек с черной бородой и высоким лбом имел не только финансовый талант, но и прекрасные нервы. Его писклявый голос никак этому не соответствовал. Но этот недостаток хоть немного сближал его с простыми смертными.

—  Вы предложили мне 10 тысяч долларов наличными и зарплату в 2 тысячи в месяц.

—  Да, — безропотно подтвердил Гринер. — Сколько вы хотите? — Его взгляд снова стал хитрым. Огромный груз будто упал с его плеч.

Рок заметил это и ощутил в себе утерянную было смелость.

—  Weddell, Hopkins & С° и их друзья хотят, чтобы я проголосовал за Уиллеттса. Конечно, если тот пообещает провести важные реформы. В качестве вознаграждения я получу должность помощника директора с офисом в Нью-Йорке. А также зарплату в 5 тысяч долларов в год, не говоря уже о месте в Weddell, Hopkins & С°.

—  Я дам вам все то же. И вдобавок 20 тысяч долларов наличными, — тихо предложил Гринер.

—  Мне нужно не это. Я хочу стать членом Нью-Йоркской биржи. Мне нужно, чтобы вы выкупили мне место и отдали часть вашего бизнеса. И одолжили 50 тысяч долларов на мой трейдерский счет.

—  Вот как?

—  Мистер Гринер, вы же знаете, что я могу сделать. И я понимаю, что означает для вас абсолютный контроль над Iowa Midland. Это приведет компанию к слиянию с Keokuk & Northern. Я хочу быть вашим брокером. Я буду преданно служить вам, мистер Гринер.

—   Что ж, Рок, — пропищал мистер Гринер, — по рукам. Теперь я понял ваши соображения. Я куплю вам место и дам вам любой бизнес, который я только смогу раздобыть. И одолжу вам 100 тысяч долларов без всякой расписки. Думаю, что теперь я вас знаю. Место вы получите так быстро, как только возможно. А в будущем мои интересы станут вашими интересами.

—  Я все уже выяснил. И могу купить место в любой момент, — произнес Рок спокойно, хотя его сердце дико билось. — Оно будет стоить 23 тысячи долларов.

—  Скажите мистеру Симпмону, чтобы выписал чек от моего имени на 25 тысяч долларов, — благосклонно распорядился Наполеон с Уолл-стрит.

—  С-спасибо вам, мистер Гринер, — заикаясь, проговорил храбрый клерк. — Доверенности...

—  О, все в порядке, — перебил его Джон Ф. Гринер. — Вы поедете вместе с нами в Де Мойн. Теперь вы — один из нас. Я давно искал такого человека, как вы. Но знаете, Рок, сегодняшние молодые люди — все либо мошенники, либо дураки, — завершил он своим обычным писклявым голосом.

Неделю спустя мистер Гринер был избран президентом Iowa Midland Railway Company. А мистер Рок стал членом Нью-Йоркской фондовой биржи.

УПУЩЕННАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ

Сокрушить Джона Ф. Гринера было давней мечтой Даниэля Диттенхоффера. Голландец Дэн, как называли Диттенхоффера на Уолл-стрит, был светловолосым мужчиной крепкого телосложения. Зычный голос и красный нос выделяли его в толпе брокеров. Внешне Гринер был его полной противоположностью. Его отличали нездоровая желтоватость лица и писклявый голос. В глазах маленького Наполеона с Уолл-стрит таилась хитринка, а высокий лоб выдавал недюжинный ум. Голубые глаза Диттенхоффера смотрели прямо и открыто, подбородок всегда был задран, а в осанке чувствовалась удаль настоящего борца за удачу.