История

– Э-э, ну ты не спрашивал, и вообще я думал, что ты знаешь о видящих. Разве у вас таких нет?

– Старый, есть – нет, но о таком нужно всё-таки рассказывать. Ладно, что уж теперь. Расскажи, почему Чёрный Лис называет своё племя Ходящие за Гору, а остальные Степные Псы.

– Ну так, это племя издавна уходит зимовать за Гору. Есть у них там маленькая долинка, есть в ней и ручей, и глубокие теплые пещеры. В этой долинке зима совсем теплая, там у них растёт такая ягода на дереве, синенькая, м-м, вку-усная. Был я там, хорошее место.

– Подожди старый, синенькая ягода растёт вот такими – я показал пальцами, какими – гроздьями, и дерево скорее не дерево, а куст?

– Ну, да!

– Это же виноград, старый!

– Да? Не знал. И что?

– Пока ничего. – Вот так денёк откровений. Виноград! Стратегический ресурс! Но увы, пока ситуация как в басне про лису и виноград. Видит око, да зуб неймёт. – Дальше давай.

– Вот я и говорю, потому они Ходящие за Гору, но лет пятнадцать назад увязалась за ними пару степных псов, подъедать, что за ними осталось. Совсем удачный год тогда на охоту был. Ну мелькают где-то там псы и мелькают, никому особо не мешают. Оглянуться не успели, а их уже больше стало, расплодились. Поначалу племя их сильно гоняло. Часто устраивали целые облавы, особенно когда охота плохая была. Убивали и ели. Псы разбегутся, а потом потихоньку снова собираются. Сейчас гонять их стали меньше, привыкли. Так и таскаются за племенем, только и пользы что, если Длиннолапый или Большой кот возле стоянки объявится, они такой вой устроят, всех на ноги поднимут.

Вот так – подумалось мне – собаки уже оценили выгоду проживания рядом с человеком. И подкормиться, при удаче можно, и вой поднять, когда серьёзный хищник нарисовался, авось люди за копья схватятся и дадут отпор, а собаки за их спинами отсидятся, они не гордые. Опять же волки или гиены близко к стойбищу не лезут – чревато. А вот человек, пока следующий шаг сделать не удосужился. Но он обязательно его сделает. И… возможно я знаю кто!

– Вот так и поменялось название племени на Степные Псы, – тем временем продолжал Хатак – все их теперь только так и называют. Да и сами они уже почти привыкли.

– А приручить они собак не пробовали?

– Каких собак?

– Ну, эти псы ведь не волки?

– Нет, какие псы – волки! Псы они и есть псы.

– У нас как раз псов собаками называют.

– А-а. А как это приручить?

– Ну-у, это вон как Ваську мы приручили.

– Это чтобы псы жрали, спали и кусали, как наш хорёк?! Нахрен надо, такое счастье!

– Ну относительно Васьки ты старый не совсем прав. Ты заметил, что мышей и крыс мы почти невидим. Как думаешь, чья это заслуга?

– Ха! Так это его еда!

– Точно! Но почему он охотится тут, а не там или там – я ткнул пальцем в разные стороны.

– Э?

– Это же просто, старый! Здесь его дом! Его логово! Охотясь на своей территории, он тем самым бережет наше имущество.Вот скажи, нам нужно крысиное говно в пшёнкеа?

– Не-не, говна нам не надо! Васька хороший! – пошел на попятную Хатак.

– А какая польза от псов, учитель? – заинтересованно спросил Хват. Вся гоп-компашка как всегда активно грела уши.

– Не обижая Ваську, скажу, что намного больше, намного. Но про это поговорим в другой раз. Вон и гости показались.

Видящая або Светлый Ручей действительно была неординарной старушкой! Да какой там к чёрту старушкой! Годиков этой женщине было, наверное, под сорок. И сохранилась она не в пример Хатаку. Невысокая, суховатая, можно даже сказать стройная, и подвижная. Палка, а-ля посох, служила скорее показателем почтенного возраста, некоего статуса, уж слишком картинно она на него опиралась. А как только забывалась, что с ней происходило регулярно, сразу становилось понятно что, это посох ей как собаке пятая нога. Слегка волнистые, пепельные, а не седые волосы, были заплетены в две косы, вполне ухоженного вида. Лицо покрывала тонкая сеть мимических морщин, рождённых постоянной улыбкой человека радующегося жизни. Ведь жизнь, несмотря ни на что, классная штука! А ещё глаза! Живые, озорные, зелёные. Не как у нашей Соле, ярко-зелёные, цвета весенней травы, а насыщенного темно-зелёного цвета, цвета листвы позднего лета. А ещё грудной с хрипотцой голос. И ямочки на щеках. Да уж! Даже не представляю, во сколько тонн тротила была эта сек-бомба в молодости!

Балахонистый меховой чехол, висящие на шее шнурки с косточками, кожаный ремешок на поясе с болтающимися мешочками, черепками птиц и мелких грызунов, весь этот антураж, казалось, не имеет никакого отношения к этой женщине.

На её фоне совсем был незаметен крепкий парень лет четырнадцати. Парень как парень, чёрные волосы, чёрные глаза, правильные черты лица, вот только на палку, которую он держал в руках, опирался не понарошку. Что-то у него было серьёзное с левой ногой. Непрезентабельный кусок шкуры, обёрнутый вокруг бёдер, поддерживал кожаный пояс, на котором висел небольшой кремнёвый нож. За спиной болтался весьма объёмный мешок.

А Чёрный Лис вообще шел сзади и не отсвечивал.