Читаем История Аба полностью

Семья Одного Уха состояла теперь из пяти человек: его самого, Красного Пятна, Аба, Барка и Букового Листочка; двое последних были младшие брат и сестра Аба. Свои имена они получили так же случайно, как Аб. Будучи еще совсем маленьким ребенком, Барк подражал завыванию волков, бродивших ночью по соседству с пещерой, и поэтому получил от Аба оставшееся за ним на всю жизнь прозвание — Барк[1]. Что касается Букового Листочка, то ею имя было получено другим путем. Она представляла прекрасный образчик пещерной девочки, полненькой, веселой и спавшей большую часть времени. Не довольствуясь шкурой медведя, приготовленной для нее матерью, она предпочитала зарываться в ту кучу сухих листьев, на которых была разостлана шкура, и почти исчезала в их темной массе; отыскивая, ее приходилось отрывать в этой постели из листьев, и полученное ею имя Буковый Листочек пришло естественно и само собой. Между рождением Аба и его младшего брата протекло пять лет; рождение младшей сестры произошло еще на три или четыре года позже. В отсутствие отца и матери Аб, естественно, делался главой семьи, требовательным относительно брата, прибегавшим, в случае нужды, даже к силе и любящим и внимательным, хотя и в грубоватой форме, по отношению к маленькой сестре.

Хотя и существовала некоторая регулярность в обиходе семейной жизни пещерного человека, но все же она отличалась монотонностью, нарушавшейся лишь случайными, пришедшими извне событиями. Главную ежедневную заботу представляло добывание пищи, и в этом принимали одинаковое деятельное участие и отец и мать; однако, их обязанности несколько различались. Обыкновенно добывание мяса лежало на обязанности Одного Уха, что же касается до собирания зрелых корней, плодов и орехов, то в этом деле Красное Пятно была признанной мастерицей. Но ее участие в добывании пищи не ограничивалось только растительным царством; когда было нужно, она помогала мужу и в охоте за животными. Она не менее мужа была искусна в разнятии добычи на части, много превосходила его в приготовлении пищи и была наравне с ним искусна в выделке шкур. В это время часто случалось, что отец и мать одновременно оставляли пещеру, и тогда Аб оставался единственным защитником брата и сестры; когда же родители и его брали с собой или позволяли уходить одному, то принимались усиленные меры предосторожности. Снаружи у входа находился большой камень таких же размеров, как и внутри пещеры, и когда маленькие дети оставались одни, без охраны, то его прикатывали ко входу; таким образом, малыши хотя были и в плену, но зато в безопасности от хищников. Иногда это монотонное существование разнообразилось. Люди той эпохи поддерживали между собой некоторое общение, благодаря которому у них устраивались общественные охоты на огромных животных или посредством открытой борьбы, или хитрости. В этих случаях Одно Ухо исчезал на несколько дней, а защитниками семьи оставались Аб и его мать.

Мальчик чрезвычайно радовался этим отлучкам отца; в нем, благодаря этому, воспитывалось прекрасное чувство ответственности, сознание важности своей роли; развивались врожденные мужественность, самостоятельность и находчивость в добывании насущного хлеба или того, что заменяло хлеб в ту отдаленную эпоху. Но его развитие не было односторонним, оно касалось не только физической стороны его тела и умения жить вне пещеры, в нем таилось нечто, подававшее надежду, что в будущем из него выйдет незаурядный человек; его сон был всегда чуток, даже когда он лежал на шкурах или буковых листьях под кровом пещеры, утомленный дневными похождениями. Его рассуждения отличались ясностью и простотой и, кроме того, он обладал даром изобретательности, дававшим ему великое преимущество над его современниками.

Мы хорошо знаем теперь или, по крайней мере, считаем установленным фактом, что влияние матери в большинстве случаев преобладает над влиянием отца в развитии и воспитании детей. Это зависит или от того, что все виденное и слышанное ребенком в раннем детстве остается глубоко врезанным в его память на всю жизнь, а в это время он бывает более связан с матерью, чем с отцом, проводящим большую часть жизни вне дома, или в силу действия естественного закона, по которому мужчина передает свои свойства дочери, а женщина — сыну. Впрочем, этот вопрос остается еще нерешенным. Что касается Аба, то он любил свою мать гораздо сильнее, чем отца, и в пору раннего детства находился под ее сильнейшим влиянием, что было весьма понятно, так как Красное Пятно была далеко не заурядной женщиной своего времени.

Перейти на страницу:

Все книги серии Polaris: Путешествия, приключения, фантастика

Снежное видение. Большая книга рассказов и повестей о снежном человеке
Снежное видение. Большая книга рассказов и повестей о снежном человеке

Снежное видение: Большая книга рассказов и повестей о снежном человеке. Сост. и комм. М. Фоменко (Большая книга). — Б. м.: Salаmandra P.V.V., 2023. — 761 c., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика). Йети, голуб-яван, алмасты — нерешенная загадка снежного человека продолжает будоражить умы… В антологии собраны фантастические произведения о встречах со снежным человеком на пиках Гималаев, в горах Средней Азии и в ледовых просторах Антарктики. Читатель найдет здесь и один из первых рассказов об «отвратительном снежном человеке», и классические рассказы и повести советских фантастов, и сравнительно недавние новеллы и рассказы. Настоящая публикация включает весь материал двухтомника «Рог ужаса» и «Брат гули-бьябона», вышедшего тремя изданиями в 2014–2016 гг. Книга дополнена шестью произведениями. Ранее опубликованные переводы и комментарии были заново просмотрены и в случае необходимости исправлены и дополнены. SF, Snowman, Yeti, Bigfoot, Cryptozoology, НФ, снежный человек, йети, бигфут, криптозоология

Михаил Фоменко

Фантастика / Научная Фантастика
Гулливер у арийцев
Гулливер у арийцев

Книга включает лучшие фантастическо-приключенческие повести видного советского дипломата и одаренного писателя Д. Г. Штерна (1900–1937), публиковавшегося под псевдонимом «Георг Борн».В повести «Гулливер у арийцев» историк XXV в. попадает на остров, населенный одичавшими потомками 800 отборных нацистов, спасшихся некогда из фашистской Германии. Это пещерное общество исповедует «истинно арийские» идеалы…Герой повести «Единственный и гестапо», отъявленный проходимец, развратник и беспринципный авантюрист, затевает рискованную игру с гестапо. Циничные журналистские махинации, тайные операции и коррупция в среде спецслужб, убийства и похищения политических врагов-эмигрантов разоблачаются здесь чуть ли не с профессиональным знанием дела.Блестящие антифашистские повести «Георга Борна» десятилетия оставались недоступны читателю. В 1937 г. автор был арестован и расстрелян как… германский шпион. Не помогла и посмертная реабилитация — параллели были слишком очевидны, да и сейчас повести эти звучат достаточно актуально.Оглавление:Гулливер у арийцевЕдинственный и гестапоПримечанияОб авторе

Давид Григорьевич Штерн

Русская классическая проза

Похожие книги