История афинской демократии

Заговор Гармодия и Аристогитона был делом личной мести; лишь личное оскорбление побудило этих молодых афинян взять на себя роль освободителей Афин; о свободе и демократии Гармодий и Аристогитон, в сущности, не думали, и не они освободили Афины от тирании. Но фантазия народная идеализировала Гармодия и Аристогитона; легенда сделала из них борцов за свободу, освободителей от ига тиранов, приписала им стремления, которых они не имели, и дело, которого они не совершили. Память о Гармодии и Аристогитоне долго хранилась в Афинах; их чтили как тираноубийц и освободителей; им воздвигнуты были статуи на площади; полемарх приносил им жертвы как павшим за отечество; потомки их пользовались льготами и привилегиями, например обедом в Пританее, освобождением от налогов, расходов по культу и проч. О них вспоминали во время пиршеств в застольных песнях. «Не умер ты, дорогой Гармодий, – говорится, например, в одной из таких песен, – но пребываешь на островах блаженных, вместе с быстроногим Ахиллом и Тидидом Диомедом». По словам другой, слава Гармодия и Аристогитона будет вечной, так как они «тирана убили и афинян сделали равноправными». Все это показывает нам, как смотрели впоследствии в демократических Афинах на тиранию и тираноубийство.

После гибели Гиппарха Гиппий стал подозрительнее, суровее. Тирания сделалась жестокой: Гиппий мстил за смерть брата, многих казнил и изгнал; но этим внушал к себе еще больше недоверия и ненависти. Между тем Писистратиды лишались опор извне, одного союзника за другим: пали Лигдамид Наксосский и Поликрат Самосский; персы овладели Сигеем и Херсонесом Фракийским. В самих Афинах оппозиция против тирании росла, а за границей Аттики действовали политические изгнанники. Во главе их были Алкмеониды, которые и берутся за низвержение тирании.

Алкмеониды были знатны, богаты и могущественны. Их связи простирались далеко, даже за пределы Греции. Представители этой фамилии были в родстве или в дружбе с тиранами Сикиона, с царями Лидии и т. д. Даже живя в изгнании, Алкмеониды являлись опасными врагами для Гиппия. Правда, первая попытка их вторгнуться в Аттику и низложить тиранию окончилась неудачной для них битвой при Липсидрии. Но вскоре Алкмеониды нашли средство для достижения своей цели: они приобрели могущественного по своему влиянию союзника в лице Дельфийского оракула. Храм в Дельфах сгорел, и Алкмеониды условились построить его вновь, причем отстроили его с большим великолепием, чем обязаны были по договору[68], и этим, разумеется, приобрели расположение дельфийских жрецов.

С этих пор оракул был на стороне Алкмеонидов и побуждает Спарту положить конец тирании в Афинах: каждый раз, когда спартанцы обращались с каким-либо вопросом в Дельфы, пифия повторяла одно – они должны освободить Афины. Но были, кроме того, и чисто политические мотивы, побуждавшие Спарту выступить против Писистратидов: это – союз последних с Аргосом, давнишним соперником и врагом Спарты. И вот спартанцы отправляют морем в Аттику против Гиппия небольшой отряд; но отряд этот, высадившись, терпит поражение. Теперь задеты были уже честь и самолюбие Спарты. Во главе большого войска в Аттику является сам спартанский царь Клеомен. Гиппий заперся в акрополе. Клеомен вместе с афинянами, «желавшими свободы», осаждает его. Гиппий, после того как его сыновья, которых он хотел отправить в безопасное место, попали в руки осаждающих, вступил в переговоры. Он должен был покинуть Аттику и удалился в Сигей, под покровительство персов.

Так положено был конец тирании в Афинах в 510 г. до Р.Х.

Реформы Клисфена

С падением тирании в Афинах возобновилась внутренняя борьба: Исагор, сын Тисандра, боролся с Клисфеном Алкмеонидом, освободителем Афин. Исагор стоял во главе аристократической партии, думавшей, вероятно, воспользоваться падением Писистратидов в своих видах и стремившейся к реакции в антидемократическом духе. Аристотель называет его «другом тиранов»: может быть, Исагор принадлежал к тем аристократам, которые примирились с владычеством Писистратидов и теперь готовы были протянуть руку сторонникам изгнанного Гиппия против общего их врага, Клисфена.

Клисфен принадлежал к фамилии Алкмеонидов, которая сыграла такую видную роль в афинской истории. Как известно, один из представителей этой фамилии, Мегакл, был архонтом во время Килонова восстания, при подавлении которого совершено было святотатство. Другой представитель, Алкмеон, был предводителем афинян в Священной войне, предпринятой в защиту интересов Дельф; он был первый афинянин, победивший в Олимпии на колеснице, запряженной четверкой лошадей, и вообще выдавался своим богатством, своими связями с царями Лидии. Третий – Мегакл, зять сикионского тирана Клисфена, – был соперником Писистрата и вождем паралов. Его сыном и был тот Клисфен, который явился освободителем Афин от ига тирании и одним из величайших афинских законодателей, основателем афинской демократии.