История Анчутки

Слава сперва почувствовал, а потом полуобернувшись, увидел нового врага. Но сдвоенной части тоже до него не было дела. Она желала только одного, наконец-то воссоединится. И возродив свое тело, стать вновь Марой.

Твари схватились, и магу быстро стало понятно, что ему тут не место. Он со своими ставшими прежними силами, мог сгинуть, случайно попав под удар одного из чудовищ. Да и в мыслях он был с братом, беспокоясь за него. Потому отступил, и бросился на поиски Света. Найдя же его, не поверил своим глазам. Все его прежние соратники, за исключением разве что неизвестно куда исчезнувшего Анчутки, сражались между собой.

Эль парила в воздухе, окружённая сияющим светом и пламенем. Постоянно атаковала воина, и уворачивалась от деревьев. Их вырывал из земли с корнем Свет, и швырял в нее. Между делом богатырь пытался достать бродягу, но тот двигался быстрее, и чаще богатырь попадал под стрелы эльфийки. От чего становился только яростнее, продолжая терять те малые остатки человеческого облика что еще были. Все больше перерождаясь в демона. На счастье его противников, у него не было пищи. Потому почти не использовал свои черные молнии. Но периодически заставлял землю вздыбиться, и обрушиться на то место, где был мгновением ранее бродяга.

Сам воин в основном оборонялся. И казался здесь единственным кто еще не потерял разум. Увидев подошедшего мага, он уже приготовился и от него защищаться. Но Слава его не стал атаковать. Заметил брата и Свет, и недолго думая, швырнул и в него дерево. Маг увернулся, и переместился ближе к воину, надеясь поговорить, и хотя бы выяснить, почему Эль его атакует.

— Что с эльфийкой?

— Если бы я знал. Но есть сильное подозрение, — ответил хмуро бродяга, — Видимо она каким-то образом узнала о том, что именно я уничтожил ее народ.

— Что? — маг рефлекторно увеличил расстояние между ними, в его правой руке вспыхнуло пламя, — Это правда? Ты действительно погубил ее близких?

— Да, — лицо воина еще более помрачнело, — И мне нет прощения за это, и кроме того, я более чем кто-либо заслуживаю гибели. И с радостью бы принял бы смерть от рук Эль. Но позже. Когда сам убью тех, кто на самом деле повинен в этой трагедии.

Они прервали разговор, так как богатырь и эльфийка атаковали их почти одновременно.

— Хочешь сказать, что у тебя есть оправдание?

— Нет. Мне нет оправдания. Я так был ослеплен желанием мести, что попал в расставленную врагами ловушку. Был подчинен чужой воле. Если бы не Яга, я бы завершил, то что меня заставили сделать, и убил бы еще и Эль. Потерял бы окончательно себя, и стал бы оружием в руках тех, кого ненавижу более всего. К счастью, старуха как-то прознала, и поспела вовремя.

— Так Яга тоже все знала?

— Да. Но ты сам подумай. Как она могла сказать той, которую растила как свою дочь, что отчасти повинна, в том, что ее народ сгинул? Ведь это она мне сообщила, каким образом в свое время получил свое бессмертие Кощей. Да сделала это она из хороших побуждений. Думая, что я как раз предотвращу грядущую трагедию, а не стану палачом. Тем более, что я был очень близок с эльфами. Так вышло, что они спасли мне жизнь, и я долгое время жил среди с них. Но сейчас не время, тебе не кажется, разбираться в прошлом, когда на кону не только настоящее, но и будущее. И не только наше с тобой, но и всех миров.

Маг все пытался переварить полученную информацию. В голове у него никак не укладывалось толком сказанное воином. И что ему теперь делать? Поверить бродяге, что он не по своей волне изничтожил целый народ? А не врет ли он специально, чтобы Слава ему помог?

— Что за бесовщина тут у вас происходит? — спросил знакомый голос. Это Влад и его спутница подоспели.

Слава посмотрел на летучую мышь, и тут же вспомнил, к чему его однажды привело неверие. А ведь если бы он тогда послушал вампира, то возможно, что его брату еще можно было бы помочь. Хотя может еще не поздно?

— Влад? Ты можешь помочь Свету? Я даю согласие на то, чтобы ты его укусил.

— Поздно уже. И для него, и для меня. Теперь я не более чем летучая мышь, с ограниченными способностями вампира. Да и они будут крайне слабы. А твой брат уже почти переродился, осталось немного, и все что было в нем от человека, сгинет во тьме ярости и гнева.

Слава почувствовал, как из глаз его начинают течь слезы. Сколько себя он помнил, они с братом всегда были одни. Брошенные в раннем детстве родителями, росли среди тех, кто боялся Света, и с презрением относились к нему. Они были всегда изгоями, и с годами это становилось только сильнее. Но братское плечо всегда было рядом, чтобы поддержать его. Такие разные, и в тоже время похожие. Да они не говорили о той внутренней боли, что испытывали. Богатырь и вовсе даже признаков не подавал, но Слава чувствовал и так. Он знал иную сторону этого могучего воина. Он видел в его глазах искреннюю любовь к себе. Был способен на неловкую нежность, когда рядом была его возлюбленная. Это и многое другое прекрасное, скоро исчезнет. Останется только монстр.

Маг пошел к брату, создавая барьер из пламени, чтобы его раньше не прибило деревом.