История Андрея Петрова

– Повторяю: Нос сказал – в два часа. Слушай, он тут у меня спрашивал про наши обязанности, короче, я сказал, что рулить будем вместе. Как-то он резко об этом спросил…

Андрей откашлялся, два раза чихнул, и сказал:

– Сань, я думал об этом, сложно это все, тем более, мы друзья… Все ты правильно сказал, короче, определимся в процессе.

– Вот и отлично! За тобой заехать? – спросил Штейн, и после недолгой паузы добавил —…дь, когда ты уже машину купишь?!

– Скоро, Саша, на днях, – сказал Андрей и повесил трубку.

Глава 10

Петров расхаживал по комнате в халате и размышлял вслух. Продолжать ездить на общественном транспорте – никто таких маневров уже просто не поймет: будут считать меня таким же дураком, как этого старика из «Икеи», правда, у того зарплата еще больше. А Инна? Ну что я в самом деле?! Андрей искренне не понимал, почему ему хорошо без машины. Он умеет водить и раньше с удовольствием передвигался по городу на своем BMW 7, но последние несколько лет почему-то является пешеходом. Не все вещи мы можем объяснить, просто они вдруг случаются, и все тут. Вы же не можете запланировать, например, что будете идти в магазин, завернете за угол и влюбитесь в девушку с черной сумочкой на согнутом локте? Или, к примеру, переходите вы дорогу на зеленый свет, но вас сбивает машина, по каким-то невероятным причинам проехавшая именно сейчас на красный. Что там далеко ходить, мы даже свои мысли и поступки иногда не можем обуздать.

Андрей ухмыльнулся. «В самом деле, какого черта у меня нет машины?!» – подумал он.

Штейн сидел за рулем с видом голливудского продюсера. Наглый, небрежный взгляд, строгий черный костюм и бабочка. Во рту сигарета с белым фильтром. Андрей смотрел на него и думал, окажись у него сейчас между зубами какой-нибудь «Мальборо», вид был бы уже не тот.

– Ты чего это вырядился, мы в Канны?

– Ладно тебе, – ответил Штейн, – надо сразу показать, кто мы такие, ты, кстати, и сам хорош.

Андрей был одет в костюм и черную рубашку и выглядел весьма эффектно, впрочем, он почти всегда так одевался, и вовсе не потому, что стремился выглядеть как молодой начальник, он просто не умел и не понимал, как можно сочетать фиолетовые брюки с зеленым свитером и при этом не смотреться как законченный придурок.

– Все эти телевизионщики и радиобоссы одеваются, как бичи, – продолжил Штейн, делая большие затяжки, – зато других обсматривают с ног до головы, да, да, это я давно приметил, можешь не сомневаться.

Андрей только кивал и поддакивал. Сейчас гораздо приятней щуриться от первых по-настоящему теплых весенних лучей и смотреть, как стаи воробьев удирают неизвестно от кого, резко меняя направление.

– И потом, я, скорее всего… ты меня вообще слушаешь, а, мистер в черном? – спросил Саша и выкинул бычок в полуоткрытое окно.

– Сань, да хватит уже, не придавай этому значения, ну познакомимся со всеми, ну примет он этот логотип, все будет в порядке, не переживай.

– С чего ты взял, что я переживаю? – спросил Штейн, прикуривая очередную сигарету.

– Кстати, ты говорил насчет мебели, там еще что-то привезли? – перевел тему Андрей.

– Да, позвонили из отдела закупок, сказали, что вчера привезли библиотеки нам, со встроенным холодильником и всеми остальными делами, и еще: все картины из бывших наших кабинетов уже развешаны. Штейн выдержал паузу и добавил: – Интересно, а по какому принципу их развешивали, вдруг нам не понравится?! Только подумал…

– Не понравится – возьмешь перфоратор и покажешь всем, что у нового руководства руки не из задницы растут, – сказал Андрей.

Саша замолчал, проверяя сообщения на телефоне. Вид у него был напряженный. Он всегда относился к важным встречам и фуршетам как-то особенно трепетно, понимая, что это единственное, что он умеет делать лучше всего. Ехали они быстро и без пробок. По радио звучал Бетховен, пятая симфония. Несколько минут спустя за большой многоэтажкой показался офис нового медиахолдинга под вполне вероятным названием «Мой город».

– А погода сегодня, а! – сказал Штейн, выходя из машины и поправляя рубашку.

– Согласен! – сказал Андрей, хлопнул дверью и пошел вслед за другом навстречу новым людям, эмоциям, холодному расчету и беззаботным денькам.

Кабинет из просто большого превратился теперь в большой и уютный. Библиотека во всю стену придавала помещению домашнюю атмосферу, оставалось лишь наполнить ее книгами, вазами, подарками, в общем, вдохнуть сюда жизнь. Андрей с приятелем вышли на террасу, стояли и просто болтали, немного нервничая, наслаждаясь видом города. Минут через десять в дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Штейн.

– Надеюсь, мы не помешали? – спросил Виталий Носов, заходя в кабинет с двумя мужчинами. Первый – коротко стриженный, лет сорока с черными глазами, следом – длинноволосый толстый коротышка в джинсах и темной рубашке. – Знакомьтесь, – скомандовал Носов.

Первым протянул руку добрый толстяк.

– Мороз Эдуард Семенович, – сказал он, – главный по радио. Бывший главный, – уточнил он и все прыснули со смеху.

– Стае Соколов, – сказал второй, – главный по телеканалу. Тоже бывший.