История Андрея Петрова

– А Носов и правда другой, – подхватил Саша. – Ты прав, пожалуй, он из наших. Да, он строгий, но он читает книги, он не любит тупых, он в меру алкаш, да, да, ты прав, может, ему и правда просто скучно. Одинокий он, наверное, – закончил Штейн и опять закурил.

Ровно через десять минут мы были на стоянке. Носов стоял у новой своей машины. Черный «мерседес», последняя «эска» из последнего рекламного ролика. Штейн, конечно, виду не подал, но, по-моему, даже сидящим рядом воробьи лопались не от холода, а от зависти.

– Прошу, – сказал Носов, открывая заднюю дверь. Мы уселись на мягкий задний диван немецкого седана.

Все бы хорошо, но ощущение подвоха не покидало. Начальник сам открывает нам дверь, будто мы две его девушки и он везет нас развлекаться, он проявляет бешеное дружелюбие и любопытство, он спрашивает нас по дороге обо всем на свете, будто он наш отец, с которым мы не виделись всю жизнь, и вот он резко появился, чтобы попытаться отдать нам должное. Вроде бы, ничего странного и необычного: разговор проходит нормально, и мы даже смеемся, но какое-то напряжение все же есть. Никакая это не субординация, это что-то из другой области, какая-то пропасть, что ли. С одной стороны, он настаивает, чтобы мы обращались к нему просто «Виталик», с другой – и он, и мы понимаем, что это тот самый предел, который вообще возможен в наших с ним отношениях в принципе, это именно та точка невозврата, случайно переступив которую дружба наша сотрется навсегда за доли секунды. Достаточно сказать «Ветал» – и идилия рассыплется, как домик из спичек.

– Езжай туда, ко входу, – скомандовал Носов водителю. Мы заехали под вывеску «Bar One», навстречу ринулся молодой парень. Он убрал искусственное заграждение в виде двух спаянных металлический труб с надписью «One» и приветливо махнул рукой, мол, заезжайте, проблем нет. Видимо, Носова тут знали, просто так машину здесь не поставишь даже за очень большие деньги. Статусное место, ну или понтовое, по-русски говоря.

– Добрый день, рады вас видеть! – отрапортовал парень, взял в шутку под козырек и 500 рублей из рук Носова (уже не в шутку).

Слава богу, подумал я, что в этот момент у нашего шефа хватило такта, воспитания и хорошего отношения к нам, чтобы не сказать этому парню-парковщику какую-нибудь ересь типа «это мои друзья, это вот Андрей, а это Саша. Штейн, – забавная фамилия, да? хе-хе! Он еврей!». Примерно так обычно поступает богатое быдло. Для многих, вероятно, будет откровением, но быдла среди богатых нисколько не меньше, чем таких же представителей рода человеческого из бедных слоев населения. Ничего не поделаешь: всего в человеке примерно поровну, кроме зависти и настоящей любви.

Мы вошли. Я был здесь лишь однажды. В то время одна дама проявляла ко мне интерес, и даже можно сказать, что и я к ней. Нам было хорошо в постели, и она могла войти в любое заведение и в любое время (она была кем-то вроде «везде своя»). Тогда я был потрясен, как тут все с размахом и пафосом, как здесь все дорого и сколько же охотников и охотниц за красивой жизнью собирается тут в кучки и даже стаи. Сейчас я был потрясен не меньше. Ремонт сделали еще дороже, полуголые девушки ходят еще красивее, ну и я с тех пор стал еще состоятельней и немного свободнее, и, наверное, потому у меня не так бешено стучит сердце от увиденного сейчас, не как в те веселые времена, когда я встречался с той девушкой, похожей на куклу Барби, но тупой, как птица дятел.

– Не желаете снять пиджаки, господа? – спросила нас девушка у гардеробной.

Неужели эта фальшь трогает только меня? Неужто всем так приятно играть в вечных идиотов, которые реально думают, что они и впрямь какие-нибудь господа, а не просто люди с деньгами в карманах? Нет, у меня не вызывает отвращения уютная атмосфера дорогих ресторанов и баров, но все, что касается людей, их слов и поступков, а тем более за деньги, увы, я никогда не понимал. Штейн и Носов, скорее всего, относятся к этой дорогой лести как к обычному дождю или прогулке в парке, меня же прямо наизнанку выворачивают подобные словечки. Я сразу представил, как эта в общем-то довольно милая девушка, усталая и измотанная после 12-часовой смены, наполненной лестью, завистью, алчностью и всем остальным, еще несколько часов назад обращалась к вам не иначе как «господа», и вот вы случайно столкнулись с ней на улице ночью и слышите что-то вроде «смотри, куда прешь, мудак!»…

Мы расположились в углу большого помещения. Прямо видна деревянная барная стойка буквой П, вокруг раскиданы столики. Несмотря на что заведение это называлось баром, в классическом его понимании баром оно, конечно, не являлось. Все, что приходит к нам из-за рубежа, приобретает наши местные черты, и, к сожалению, черты не самые лучшие. Например, я ни разу не видел, чтобы в американских барах за столиками сидело больше людей, чем за барной стойкой (собственно говоря, там и столиков-то нет).

– Ладно, для начала по сто виски, – сказал Носов, прервав мои размышления.