История Андрея Петрова

– Андрей, да успокойся, все нормально. Это длинная история… если вкратце, мы росли в одной семье, довольно богатой семье, и… короче говоря, он не родной мой брат. Когда Семе, как ты его называешь, исполнилось два года, у него погибли родители. Его отец был родным братом моего отца, моим дядей, короче. В общем, папа усыновил его. Мама моя была не против. Жили нормально и быстро привыкли друг к другу (у нас почти нет разницы в возрасте), а когда выросли, начали сильно ссориться. Однажды, мы тогда сильно поссорились, я уже не помню из-за чего, я все ему рассказал, потом начал дразнить этим, в общем, вел себя тогда как последняя мразь, и мы с тех пор долго не общались. Несколько лет назад я поехал к нему, помирился, и вроде все пошло на лад. У нас много общих знакомых, но мы решили делать вид, что не знаем друг друга, по крайней мере пока…

Меня передернуло. Пока Виталий заполнял паузу, разливая нам виски, я вспоминал, что говорил Семе в тот раз на шашлыках и как много сказал лишнего. Бог мой, я ведь рассказывал, что работаю на Носова (кстати, почему у них разные фамилии?) и что целыми днями ни черта не делаю, вот черт! Он ведь наверняка все рассказал братцу, похоже, мне конец.

– Ну что, как дела? – спросил Штейн, возникший из ниоткуда. Выглядел он довольным, подтянутым и трезвым.

– Все нормально, присаживайся, Саш. Говорили о виски, – ответил за двоих Носов, ясно давая понять, что состоявшийся с ним разговор продолжать при посторонних он не собирается.

– Виски тут жестковатый, – поддакнул я, скривив лицо.

– А, это у него всегда так! – сказал Штейн, живо включившись в разговор на любимую тему, – Андрюша у нас нормальные напитки не шибко различает, ему лишь бы разбавить…

Штейн почти каждое предложение или фразу заканчивал странно и непонятно: то ли это метафора, то ли просто чушь, но весь его треп был всегда к месту.

За столом воцарилось молчание. Рано или поздно на любом застолье настает такой момент, и даже у самых добрых друзей. Бывает так, что вы не виделись годами, соскучились и все такое, и вот вы собираетесь, начинаете наперебой рассказывать о себе и своих делах, выпиваете, смеетесь, вспоминаете былое, и все это заканчивается тихим молчанием. Так же и у нас, когда темы для разговора были исчерпаны (по понятным причинам их было не так много), все разом умолкли. Мы неуклюже отхлебывали виски, посматривая друг на руга; наверное, каждый хотел заговорить первым, но не знал о чем или просто стеснялся, дабы не ляпнуть лишнего и не показаться дураком. Я думал о том, как же не вовремя подошел Штейн. Мне показалось, что Носов хочет поговорить о чем-то действительно важном. Я мельком посмотрел на него. Он крутил стакан своими длинными пальцами и смотрел за соседний столик с двумя девушками, думая о чем-то своем. Саша бесцеремонно уткнулся в телефон, решив, что такой способ заполнения неловких пауз самый эффективный.

Пожалуй, вечеринка закончена, подумал я. Должно быть, Носову сейчас не по себе, и наверняка он рассчитывал, что вечер пойдет немного по-другому сценарию. Как и всякий начальник, он был уверен, что даже неформальные встречи всегда будут проходить по его плану. Это логика почти всех глупых управленцев. Даже когда они приходят домой, им продолжает казаться, что все должно происходить по их воле и домашние – это такие же подчиненные. Разумеется, это большая ошибка, ошибка тупого руководителя. Поникший Носов не знал, что предпринять, увы, именно из-за нас он был в самом проигрышном положении. Я подумал, это все равно, что привести какую-нибудь дуру в дорогое место, напоить и накормить ее, а она будет сидеть и с любопытством разглядывать других парней. Штейну, похоже, было вообще плевать на ситуацию, а мне нет. Видимо, совесть или ее остатки у меня все-таки были.

– Как-то скучновато тут сегодня, правда? – сказал я, и мне показалось, что мы в пещере и все вокруг сейчас начнет рушиться от моего громкого голоса.

Штейн тут же оторвался от телефона, будто только и ждал, когда скажут хоть слово.

– Видимо, день такой, все ж таки не пятница и не суббота, – сказал он с видом эксперта.

– Ага, зато неплохо поели, – сказал Носов и деловито поправил часы на своем тонком, как у девушки, запястье.

Фраза «Неплохо поели» означает, что вечер окончен, всем спасибо, на этом заканчиваем. Так коротко и ясно могут говорить только старшие по рангу или люди беспардонные от природы. Мы с Сашей были всего лишь подчиненными и, разумеется, понимали, как себя вести в таких случаях.

– Предлагаю по последней, – сказал Штейн, чтобы хоть немного смягчить удар по самолюбию.

Мы протянули руки навстречу друг другу, чокнулись и синхронно отпили. Носов, подозвал официантку с красивым лицом и маникюром, сказал, чтобы записали на него. Мы встали и молча двинулись к выходу.

Глава 18

На улице гулял легкий теплый ветер, мы надели пиджаки и стали прощаться. Наш молодой шеф выглядел немного грустным. Мощные лампы у входа освещали его впалые скулы и мешки под глазами, длинную шею и мелкие ворсинки рубашки.

– Я вас отвезу, садитесь, – сказал он.