История Англии

Со стороны архиепископа Йоркского отвечают, что святой Григорий установил общеизвестное и твердое правило, которое никогда не было аннулировано, хотя на некоторое время, по причинам временным, оно не применялось, так как если бы право просто бездействовало, но могло бы быть восстановлено в надлежащее время. Поскольку, согласно истории правдивого Беде, англы позже обратились к вере в Христа, то пастырские обязанности над этим народом осуществляли грубые и неученые епископы, и для того, чтобы проинструктировать таких людей, римский понтифик, только по необходимости, с благочестивым предвидением, назначил ученого Теодора, и в действительности, не аннулировал декрет наиблагословеннейшего отца Григория, а только лишь поступил, сообразуясь с временными обстоятельствами. Но тогда о приемниках Теодора надо думать, что они либо тоже лишь отдавали дань времени, либо же, когда настали лучшие времена, они стали виновны в необоснованной претензии, к то время как епископы англов, предстоящие над церковью Йорка, с некоторой провинциальной простотой, мало заботились о прерогативе своего престола, и со времен епископа Паулина в течение многих лет пренебрегали правом носить паллий. На это архиепископ Кентерберийский отвечает: "Что хотя употребление паллия и было восстановлено за церковью Йорка, но хорошо известно, что многие понтифики этой церкви были субъектами юрисдикции церкви Кентебери, или архиепископа, как своего примаса". Архиепископ Йоркский возражал: "Даже временные трудности не могут вызвать никаких сомнений по поводу прав церкви Йорка, поэтому этого не могли сделать и простота, либо небрежность епископов этой церкви, поскольку согласно воле Святого Григория, ее права не могут быть аннулированы, но должны быть твердыми и вечными".

Таким образом, этот тщетный спор по поводу первенства вовлек английские митрополии в долгую и дорогостоящую тяжбу. Однако каждый из них самым тщеславным образом подписывался "примасом всей Англии", но никто не обладал властью, согласной этому титулу. Почему же вышеупомянутый архиепископ Кентерберийский вздумал опустить титул примаса, для того, чтобы быть принятым в церкви Йорка в качестве легата апостолического престола. Определенно, этот титул был опущен не искренне, но лишь потому, что он не мог быть принят здесь, и потому он не мог явиться сюда в качестве примаса. Правда, его могли бы и не принять даже и в качестве легата, если бы клирики этой церкви пожелали бы воспользоваться привилегией, полученной за несколько лет до этого от святого престола, согласно которой они и их архиепископ были освобождены от юрисдикции любого легата, назначенного в Англию. Несомненно, они боялись его и не без причины, так как каждый боялся и думал, что не ему одному должно выступать по поводу прерогативы вопреки осторожности, и они предпочли покориться ему как легату, которого они хотели видеть другом и патроном, а не испытывать давление власти, против которой не были в состоянии бороться.

Глава 13. Об армии сарацин, что вторглась в Испанию из Африки.

В эти же дни, а именно, в 1195 году от разрешения Девы, короли Англии и Франции находились еще в состоянии острейшей ненависти друг к другу, и ожидая с нетерпением начала военных действий, едва могли дождаться конца перемирия, которое, хоть немного, но ограничивало их злобные намерения. В это время в Испанию вторглась огромная армия сарацин, предводительствуемая (как говорили) неким лже-философом, исповедующим их суеверие, который обещал великие вещи. И соединившись с сарацинами, бывшими внутри страны и неся вместе с ними разрушение, они обрушились на христианские провинции. Эти африканцы, соревнуясь в поисках фортуны с восточными сарацинами, которые под руководством своего вождя, Саладина, вторглись в королевство Иерусалимское и искоренили само название христианского имени от Аравии и почти до самой Сирии, также возжелали равной с ними доблести и славы, и они замыслили изгнать или уничтожить соседние христианские народы, и подчинить всю Испанию своей пагубной ереси. Их уверенность в себе возросла еще и потому, что это время казалось им благоприятным. Ведь почти по всей Европе христианские короли находились в раздоре друг с другом, и настолько вовлеклись в дело отправления низменных побуждений своей жадности, что едва ли от кого-нибудь из них можно было ожидать, что тот отправиться на воинскую службы в Испанию ради распространения или защиты христианской веры. Поэтому, перейдя пролив, отделяющий Африку от Испании, и объединив свои войска с войсками испанский неверных, они с необузданной и кровожадной дерзостью наводнили христианские провинции. Но наши люди, вначале застигнутые врасплох внезапным нашествием этого великого множества врагов, вскоре восстановили свой дух и решили попытаться испытать военное счастье.