История Англии (ЛП)

Король Франции был очень обижен, что его мысли не были приняты королем Англии, и что он их едва заметил. В то время, поскольку он не мог добиться своей цели, то остался до поры в молчании. Это разногласие, однако, разожгло великую борьбы и ненависть, и когда партия Гуго, казалось, одержала верх благодаря милости короля Англии, маркграф Конрад, страшась королевского могущества, вернулся со своими сторонниками в Тир. И теперь воистину, после прибытия короля Англии, христианская армия получила преобладание над блокированным городом и в течении 30 дней благородно закончила работу, тянувшуюся так долго и проходившую так трудно, и это было сделано, главным образом, благодаря рвению и могущественному участию короля Ричарда.

Глава 22. О штурме Акры и о преждевременном возвращении короля Франции.

Знаменитый город Птолемаида, называемый теперь Акрой, подвергнувшийся нападению христиан, потративших многого и долгого труда, был, наконец, взят штурмом в году 1191 от разрешения Девы, в четвертые иды июля (12 июля) и на четвертый год после того, как попал в руки турок. В конце концов, после того, как стены уступили осадным орудиям христиан, и видя, что враг сейчас начнет штурм, его воистину храбрые защитники, позаботились о личной безопасности, а это было все, что они могли сейчас сделать, и заключили договор с нашими государями о сохранении им жизней, обещая, что будет возвращен животворящий крест и в придачу — пятнадцать сотен христианских пленников и большая сумма денег. В таком крайнем положении для его людей, Саладин (который находился неподалеку с многочисленной армией, но не смог им помочь) дал на это свою санкцию, и чтобы выполнить это соглашение с христианами, был назначен определенный день. Вследствие этого, город был немедленно сдан, и в него, с радостью и торжественным благодарением, вошла христианская армия. И в том месте были найдены большие запасы оружия и всяческих припасов, изобилие продовольствия и некоторая сумма денег. Но те, кто в течении долгого времени храбро защищал это место и, наконец, неохотно сдали его, были взяты под стражу, ожидая назначенного Саладином дня.

И в этот момент, в час битвы, король Франции заклеймил себя клеймом труса — открыто говоря о невозможности терпеть жару и дышать воздухом этой страны, он решил вернуться к себе домой. Это решение было чрезвычайно неприятно христианской армии, и выглядело неподобающим для столь великого государя, особенно когда многие люди разным образом, и вероятно, более или менее правдиво, стали истолковывать его отъезд. Ведь помимо прочего, славный граф Фландрии Филипп, который вместе с другими верными христианами присоединился к походу в Сирию, окончил там свои благочестивые воинские труды незадолго до взятия города. И поскольку казалось, что король жаждал его фламандских владений, ставших теперь вакантными, то полагали, что он притворялся в том, что не выносит нездоровый воздух заморской чужбины, только для того, чтобы найти удобный предлог для отъезда. Еще утверждали, что он не мог без зависти и без желчи смотреть на великую славу короля Англии, с чьим могуществом, из-за большого недостатка средств, он не мог сравниться, и особенно потому, что все, что было сделано, приписывалось главным образом ему, и от этого он пришел к заключению, что чтобы в дальнейшем не свершила христианская армия на Востоке, все это будет в большей степени приписано Ричарду, как более могущественному, чем он сам. Поэтому, хотя он и не был в неведении о том, что люди говорят и думают о нем, он упрямо готовился к отъезду. Король Англии, однако, помня их недавний раздор и не доверяя его добрым намерениям, потребовал и получил от него, в присутствии, как говорили, уважаемых людей, клятву, что он воздержится от нападений на его земли и на его поданных до его возвращения.

Таким образом, благородный король Франции преждевременно покинул христианскую армию, хотя только недавно присоединился к ней, взял судно и, к великому позору для его французских подданных, отплыл спустя 15 дней после капитуляции города. Очень многие из его подданных, которые действительно не хотели оставлять его, отплыли вместе с ним. Но герцог Бургундии, граф Шампани и еще несколько людей самого высокого ранга, по настроению своего характера и своих чувств, и еще, чтобы стереть бесчестие их непосредственного сеньора, решили остаться в Святой Земле и еще какое-то время применить себя на святой службе. И еще говорили, что при своем уходе он приказал этим людям поддержать партию маркграфа и так часто, как только будет возможно, мешать королю Англии, и этот приказ они впоследствии выполнили, может быть и безотносительно к королевскому приказу, а из-за своей собственной обидчивости и злобы. Из-за всего этого христианское предприятие имело теперь меньше шансов преуспеть, так как христиане действовали с меньшей искренностью и согласием.