История античного атлетизма

Феоры, отправлявшиеся из Олимпии по всей стране и доходившие до самых отдаленных частей Средиземноморья и Причерноморья (посещавшие даже Египет и греческие колонии в Испании), не только сообщали о дне открытия игр, но и провозглашали священное перемирие (ёкехырш). Уже в исторический период Олимпийские игры были возобновлены и проводились Ликургом и Ифитом в знак мира между Элидой и Спартой.[128] Жаль, что никто пока не может ответить, какой перерыв в праздновании предшествовал этому знаменательному возрождению.

Вспомним и основную статью Олимпийского устава: прежде всего принимать участие в состязаниях имели право лишь те атлеты, города и государства которых не находились в состоянии войны с какими-либо иными городами и государствами. Вся область, где происходили игры, объявлялась на это время священной, и никто не имел права вторгаться сюда силой оружия. Даже войска дружественных государств, проходя олимпийской территорией, отдавали на границе свое оружие и получали его лишь по выходе из священной области. Всем известно, как сурово наказывались немногочисленные нарушители этого условия (см. у Геродота, Фукидида, Павсания и др.). Такой же мирный характер носили Немейские, Пифийские и все другие игры.

Порою греки в самый критический момент забывали о войне ради мирных состязаний. После Фермопильской битвы к персам пробралась группа перебежчиков. Когда Ксеркс через переводчика стал расспрашивать их, чем занимаются сейчас греки, прибывшие рассказали, что «…эллины справляют олимпийский праздник – смотрят гимнастические и иппические состязания». На вопрос перса, какая же награда назначена состязающимся за победу, те отвечали: «Победитель обычно получает в награду венок из оливковых ветвей». Тогда Тигран, сын Артабана, высказал весьма благородное мнение, которое царь, правда, истолковал как трусость. Услышав, что у эллинов награда за победу в состязании – венок, а не деньги, он не мог удержаться и сказал перед всем собранием вот что: «Увы, Мардоний! Против кого ты ведешь нас в бой? Ведь эти люди состязаются не ради денег, а ради доблести!»[129] И вполне закономерно, что опасения молодого перса вскоре же подтвердились.

Однако было бы опрометчиво полагаться лишь на этот рассказ Геродота. Поэтому, предварительно лишь заметив, что о подобных случаях у Геродота рассказывается неоднократно[130], обратимся к более точному и беспристрастному источнику – речам Демосфена.

Упрекая своих сограждан в излишней беспечности, когда дело касается военных приготовлений, оратор восклицает: «…как вы думаете, граждане афиняне, почему это так происходит: праздники Панафиний и Дионисий всегда справляются в надлежащее время независимо от того, каким людям – сведущим или неопытным – выпадает жребий устраивать те и другие, и на эти празднества затрачиваются такие деньги, сколько не идет ни на один из морских походов, и вдобавок это требует столько хлопот и приготовлений, сколько вряд ли идет на что-либо другое; между тем военные походы все у нас запаздывают, не попадая вовремя – в Мефону, в Пагасы, в Потидею! Это потому, что все это установлено законом и каждый из нас наперед еще знает, кто назначен хорегом, кто гимнасиархом от данной филы, когда у кого и что надо получить и что потом надо сделать; ничего в этих делах не забыто, не оставлено невыясненным и непредусмотренным; наоборот, в том, что касается войны и военных приготовлений – не установлено, не налажено, не предусмотрено ничего».[131]

Кажется, трудно выразиться яснее. И хотя в данном случае Демосфен отнюдь не одобряет существующее положение вещей, из его слов ясно, как относятся афиняне к войне и как – к священным играм – праздникам. Думаю, что мы не ошибемся, если отнесем слова оратора почти ко всей Древней Греции.

Символичны и некоторые указания мифологии эллинов. Так, на легендарных играх, устроенных некогда Идейским Гераклом, Аполлон побеждает в кулачном бою Арея – самого бога войны![132] Многочисленные гимнасии украшались статуями Гермеса, Асклепия, Деметры, Тесея, Геракла, Артемиды, но статуи Арея там не было никогда!

Красивое, гармонично развитое тело являлось признаком свободного гражданина, чаще всего аристократа, выгодно отличая его от раба. Что же касается бедных слоев свободного населения, то они не могли уйти от повседневных житейских забот для систематических тренировок и состязаний. Вспомним, что, например, участие в Олимпийских играх требовало предварительных усиленных занятий на протяжении года. Естественно, что ремесленник или земледелец не мог забросить на такой срок хозяйство и заказчиков.[133]

Таким образом, на играх преимущественно выступали представители зажиточного населения и аристократии (что частично обусловливалось еще и древнейшими сословными ограничениями, оставшимися от общинно-родового строя). В списках олимпиоников мы встречаем очень много имен архонтов, полководцев, государственных деятелей и просто богатых людей.

Один из сохранившихся фрагментов утраченной в целом драмы Софокла «Александр» гласит: