История Армении

И действительно, когда Киракос Гандзакеци говорит о захватчиках, об отчаянии порабощенного народа, в его описаниях появляется чеканность и пафос, характерные для иеремического стиля вообще (см., например, стр. 156—157). Местами наш историк изменяет свойственной ему сдержанности, и тогда строки его звучат необычайно красиво и лирично. Для своего времени Киракос Гандзакеци — широко образованный человек. Он прекрасно знает Библию, историков древности, народные сказания, поговорки и пословицы, владеет множеством языков. И все эти знания он мобилизует и применяет в своем труде. Вообще, ценит просвещение и образование, с восторгом говорит о первых просветителях армянского народа.

* * *

К научно-критическому тексту «Истории Армении» Киракоса Гандзакеци К. А. Мелик-Оганджаняном приложены: список дошедших до нас рукописей этого труда, перечень имеющихся изданий и переводов, а также подробный и всеобъемлющий библиографический список трудов и статей, посвященных Киракосу Гандзакеци и его «Истории»[66]. Не считая целесообразным повторять здесь весь этот список, скажем, однако, что «История Армении» еще в 1870 г. была издана в Петербурге на французском языке в переводе М. И. Броссе[67].

Фрагменты из труда Киракоса Гандзакеци издавались в прошлом веке на французском[68], английском[69] и русском[70] языках известными арменоведами. Есть латинские переводы некоторых отрывков этого труда[71]. В 1946 г. труд Гандзакеци был издан в Баку на русском языке в переводе Т. Тэр-Григорьяна (на правах рукописи).

Следует упомянуть также перевод К. П. Патканова, который издал главы «Истории Армении» Киракоса Гандзакеци, относящиеся к истории монголов. Они входят как составная часть в серию «Истории монголов по армянским источникам». Книга эта снабжена кратким введением я очень ценными примечаниями. Однако книга К. Патканова, изданная сто лет назад, давно уже стала библиографической редкостью; кроме того, широкая научная общественность за пределами Армении, знакомая по переводам и отрывкам с трудом Киракоса Гандзакеци, естественно, хотела бы ознакомиться с полным текстом его. «История Армении» по содержанию и заключенному в ней материалу представляет источник, интерес к которому не иссяк и по сей день. Поэтому издание полного ее текста является вполне понятной, насущной необходимостью. К тому же каждый переводчик вносит в перевод нечто свое, свои оттенки и нюансы[72].

Встречая непонятные и неясные выражения и фразы, мы часто обращались к переводу К. Патканова; примечания и объяснения видного арменоведа оказали нам неоценимую помощь. Безусловно, между нашим переводом и переводам К. П. Патканова есть несоответствия. Они относятся и к форме (язык К. П. Патканова во многом сейчас звучит несколько архаично) и к содержанию.

Во время работы нами руководило, говоря словами самого К. П. Патканова, «не желание отыскивать промахи предшественников, а стремление восстановить точный смысл текста»[73]. Мы старались точнее передать смысл армянского оригинала, и в ряде мест наш перевод отличается от предыдущего. Следует прибавить, что нашу задачу во многом облегчило издание научно-критического текста акад. К. А. Мелик-Оганджаняном.

КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ПЕРИОДА, ПРОШЕДШЕГО СО ВРЕМЕНИ СВЯТОГО ГРИГОРА ДО ПОСЛЕДНИХ ДНЕЙ, ИЗЛОЖЕННАЯ ВАРДАПЕТОМ КИРАКОСОМ В ПРОСЛАВЛЕННОЙ ОБИТЕЛИ ГЕТИК

/ 3 / КРАТКАЯ ИСТОРИЯ

Коренится промыслом творца в природе человеческой страстная любознательность, дабы он (человек) изучал события как прошлого, так и грядущего.

Иного способа уразуметь и понять это, кроме как долгими стараниями и упорным трудом, нет.

Работать [должно] через силу и тяжко трудиться до изнурения, надеясь найти нечто полезное, и кто знает, может быть, и исполнит всемогущий вожделенные мечты ищущего.

/4/ Апостольски трудиться и не пройти без пользы мимо истории времен — внутренней и внешней.

Крепко знать и веровать в душе, что это всемогущий дал знания невеждам и одарил разумом несмышленых. Надо твердо веровать в него, без сомнений и слабости.

Одна лишь воля его создает и творит все видимое и невидимое.

Свято и прямодушно следует прислушиваться ухом — внешним и внутренним — к божественным речам и книгам историческим, кои могут привести ищущего к искомому.

Ибо таков божественный закон: «Отцам возвещать детям своим знать другие роды», как велит пророк Давид[74]; этому же учил сыновей израилевых величайший из пророков — Моисей, говоря: «Думай над этим день и ночь, сидя в доме и идя дорогою, ложась и вставая»[75]. Среди мужей праведных много таких, кто помогает и споспешествует [нам]; они оставили [свои] писания, как живой памятник /5/ себе всем народам.