История Армении

И она, притесняемая с обеих сторон, приняла смертоносное зелье и покончила с жизнью. [А до того] она написала завещание князю Авагу[806], поручила ему сына своего, если тот вернется от хана.

А они (царевичи) поехали к Гиуг-хану, который любезно принял их[807]. И предписал им править царством по порядку: сперва [править] старшему из них — Давиду, сыну Лаша Георгия, а затем, после смерти его (если другой останется жив), — другому Давиду, сыну Русудан, тетки его. А сокровища царские [приказал] разделить на три части: великолепный, бесценный трон, дивную корону, подобной которой не было ни у кого из царей, которая, говорят, принадлежала Хосрову, отцу армянского царя Трдата Великого, и, спрятанная там, сохранилась благодаря неприступности места, [затем] досталась царям грузинским /317/и там и оставалась по сей день[808], — вот эти и другие редкостные ценности послать хану, а остальное поделить между собой. И, вернувшись, они так и сделали при посредничестве Авага, сына Ивана. И восседал Давид, сын Лаша, в городе Тифлисе, а другой Давид — в Сванетии.

ГЛАВА 46 О том, как отправились к хану Смбат, военачальник армянский, и сын султана Гиатадина

Армянский царь Хетум, восседавший в Киликии, послал своего брата, военачальника Смбата, с изысканными дарами к хану. И тот, пройдя с миром долгий путь и будучи с большим почетом принят [ханом], вернулся с громкой славой и доверительной грамотой, дарующей ему множество гаваров и ряд крепостей, принадлежавших прежде царю Левону и отнятых у него после его смерти ромейским султаном Аладином[809].

Султан Гиатадин умер, и остались [после него] двое его сыновей юного возраста. Между ними возникло разногласие[810], [тогда] один из них поехал к хану, получил от него царство отца своего и вернулся вместе с армянским полководцем Смбатом /318/. Явились они к Бачу-ноину и другим [татарским] вельможам, и те подтвердили приказ государя своего и предоставили войско для сопровождения их в подвластные им страны.

И когда они достигли города, называемого Езенка, услыхали [весть] о том, что брат султана Гиатадина, став зятем Ласкариса, ромейского царя в Ефесе[811], с его помощью сел на султанский престол в Конии, а брат его с сыном — на исконный престол в Алайе. Побоявшись ехать туда, он остановился там, в Езенке, чтобы посмотреть, чем кончится это дело.

А полководец Смбат поехал в свою страну[812], к своему брату, царю Хетуму.

ГЛАВА 47 О резне, учиненной татарскими войсками в Грузии

В то время когда страна немного оправилась от всепоглощающего пожара, зажженного разбойниками и грабителями, и люди стали уповать скорее на них, чем на бога; когда князья притесняли и обижали бедных и на эти поборы покупали драгоценные одежды и одевались, ели и пи/319/ли и чрезмерно кичились, как обычно делают это тщеславные грузины, бог дал им, не наученным прежним [опытом], возможность сойти с высот своих и познать меру слабости своей. Дьявол поднял против них тех, на кого они надеялись: неожиданно все начальники войска татарского собрались на совет, вооружились и приготовились истребить все подвластное им [население] Армении и Грузии под предлогом, мол, царь грузинский вместе со всеми князьями хочет восстать, собирает войско, придет истребить их, поскольку действительно казалось, все князья стягивали войска своя в Тифлис, к грузинскому царю Давиду.

И когда они (князья) выпили вина, то расхрабрились и некоторые из них, недостаточно благоразумные, стали говорить: «Почему это мы повинуемся им, имея такое большое войско? Давайте нападем внезапно на них, разобьем и сотрем их [с лица земли], возьмем в свои руки страну свою»[813]. Но великий ишхан Аваг воспротивился этому намерению, а татарские воины, находившиеся в тех местах, услыхали об этом и сообщили [своим] начальникам. И когда воины князей разъехались каждый к себе, тогда они (татары), вооружившись, хотели истребить всех без исключения. И захватили князей, которых обнаружили в их [владениях], а за теми, кого не было на месте, послали гонцов и потребовали их к себе без промедления[814]. А милосердный бог не дал исполниться намерению их до конца, помешал им под таким предлогом. /320/ Один из главных начальников, бывший полководцем всего войска [татарского], которого звали Чагатаем, друг Авага, выступил против вооруженного войска и обратился к нему со словами: «Мы не получали от хана приказа убивать тех, кто покорился и подчинился нам и платит дань хану; еще не установлено точно, действительно ли они восстали. Так если вы их умертвите без причины, сами же ответите хану». Услыхав это, [татары] не стали дознаваться истины.