Читаем История атлантов полностью

ИСТОРИЯ АТЛАНТОВ.

Союз Девяти появился после того, как Хе-Фе, выбили зубы. Он и до того говорил

заикаясь, чем заслужил кличку Хе-Фе, ну а после добавился и свист.

И произошло это в довольно примечательный исторический момент.

...Люди жившие в междуречье Дона и Волги, или вернее там, где эти реки потом потекли,

не представляли себе изменений- жизнь в мамонтовой степи не менялась от поколения к

поколению.

В незапамятные времена их предки приспособились к оседлой жизни в краю высоких

трав, выработали правила и законы: они забивали ослабевшего мамонта или быка на пути

их миграций, выделывали шкуры, собирали ягоды, зерно, рожали и умирали.

Вечный цикл- летом откочевать поближе к леднику, зимой возвратиться к лесу.

Но с каждым годом первоначально вертикальная стена ледника оседала, становилась

рыхлее и уже более походила на обычные сугробы.

Наконец наступила осень, продолжавшаяся очень долго, и зимы за ней не было: дождь,

дождь со снегом, снова дождь и очень ранняя весна. Ржавое солнце палило вовсю, сквозь

нескончаемые слепые дожди...

Трава не выросла как прежде, внезапно, привычная сухая степь, скованная вечной

мерзлотой, исчезла и на ее месте появилась болотистая тундра.

Быки ушли зимой, мамонты еще долго трубили и сбивались в большое стадо, но потом

ушли и они. В племя пришел ужас голода и многие бесцельно бродили по стойбищам, ели

глину и умирали в корчах.

Роды собрались и шаманы камлали целых три дня, а потом в чуме, где сидели верхние,

наступила долгая тишина. Тихо было и на утрамбованной площадке под тотемным

столбом, толпа ждала.

Вышел голый шаман, обмазанный жиром и рот его был в киновари, а глаза обведены

белым- он был помечен знаком смерти. Женщины завыли, кто-то забился в припадке.

-Слушайте!

Духи предков сказали- солнце наш враг, он растопило Белую Стену, оно не дает расти

траве, оно прогнало наши стада.

Духи предков сказали - идите за мамонтами, идите на восток.

Духи предков сказали - тот, кто светел лицом или шерстью, это наш враг, увечные тоже

наши враги, это не люди, это семя злого Солнца, мы не возьмем их с собой! Пусть наши

несчастья останутся с ними!

...Здесь Хе-Фе и попытался возразить, он, конечно, чуть-чуть хромал, но был лучшим

охотником и мог не беспокоиться о себе лично. Все дело заключалось в том, что жена и

дети его были рыжими. Долго ему говорить не дали, пока он тужился и краснея от

волнения о чем-то начал заикаться, шаман шевелением руки направил на него людей и его

жестоко избили, до потери сознания, удивительно, что он вообще выжил...

Когда он очнулся, племя уже давно ушло и в стойбище оставались немногие, сборная

солянка со всех родов: слепые на один глаз, хромцы, старики, старухи и порченная

молодежь: все белесые и рыжие. Мужчины? А мужчин не было- среди взрослых охотников

шаманы благоразумно не стали проводить селекцию, да и наглядный пример с Ху-Фу,

валяющимся с разбитой головой, придал энтузиазма и послушания всем, даже не

сомневающимся в своем колере.

Вот таким образом Хе-Фе оказался единственным добытчиком среди множества голодных

и ему в конце-концов удалось их прокормить! Как же он смог это сделать?

Он наконец смог делать то, для чего был рожден, придумывал и его слушали, над ним не

стояли сытые тупые верхние: поменял сырьевую базу- мелкую птицу и рыбу, которых

раньше никто и не рассматривал в качестве добычи, сделал основным источником еды. Им

были придуманы разнообразные метательные приспособления: камни сплетенные в сеть,

рогатки, а музыкальный лук, забава известная с незапамятных времен, стал тоже орудием

лова- с помощью него, даже малый ребенок мог набить тупыми стрелами целую кучу

уток.

Хе-Фе выбрал девятерых подростков, себе в помощь, ребят, самых сметливых и ловких на

охоте и девушек, умеющих собирать травы и готовить отвары. Это и было начало

легендарного Союза Девяти.

Почему именно девять? После первой зимы умерла четверть оставшихся, вторая зима

унесла жизни еще четверти и выбирать было особо не из кого, это потом на число девять

накрутили мистики и таинств, но тогда все определяли голод и смерть.

Это был редкий момент в истории, когда над головами людей не висела религия, когда не

было дармоедов и человек ценился за то, что он мог придумать и сделать.

Девятеро избранных лютой ненавистью ненавидели шаманов, и понятно, что они не

верили ни в духов, ни в призраков, а верили единственно в человеческий ум и умение.

Они потом сами, без Хе-Фе, собрались и дали клятву - не допускать жрецов и шаманов и

нет никаких духов предков, есть только Солнце, Земля, Небо и человек пока он жив.

Следующие поколения медленно продвигались за отступающим ледником, от болот к

новым озерам и с каждым годом жизнь становилась надежней и сытней. Племенем, а

число их достигало уже нескольких тысяч, умело правил Союз Девяти, они были уже не

изгнанниками, а единственно выжившими- те, кто ушел на восток, давно уже погибли

вместе с голодными мамонтами в бескрайней северной тундре, не оставив от себя и

гнилого ремешка.

В Северной Германии они столкнулись с другими людьми, также продвигавшимися за

ледником- те начали свой путь с юга Франции.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Нирвана
Нирвана

За плечами майора Парадорского шесть лет обучения в космодесантном училище и Восьмом Секретном Корпусе. В копилке у него награды и внеочередные звания, которые не снились даже иным воинам-ветеранам. Осталось только пройти курс на Кафедре интеллектуальной стажировки и стать воином Дивизиона, самого элитного подразделения Оилтонской империи. А там и свадьбу можно сыграть, на которую наконец-то согласился таинственный отец Клеопатры Ланьо. Вот только сам жених до сих пор не догадывается, кто его любимая девушка на самом деле. А судьба будущей пары уже переплетается мистическим образом с десятками судеб наиболее великих, прославленных, важных людей независимой Звездной империи. Да и враги активизировались, заставляя майора сражаться с максимальной отдачей своих сил и с применением всех полученных знаний.

Амиран , Владимир Безымянный , Владимир Михайлович Безымянный , Данила Врангель , Эва Чех

Фантастика / Космическая фантастика / Современная проза / Прочая старинная литература / Саморазвитие / личностный рост
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги