История Австрии. Культура, общество, политика

Леопольд VI, сын Леопольда V, первоначально должен был наследовать только Штирию, но после смерти в 1198 г. своего старшего брата Фридриха, умершего при возвращении из крестового похода, он приобрел права и на Австрию. В 1203 г. Леопольд женился на Феодоре, племяннице византийского императора Исаака II Ангела. Его сомнительной заслугой стала борьба с «еретиками». Он сражался в Южной Франции против альбигойцев (катаров) и в Испании против мавров. В собственной земле он также преследовал «ересь» и весьма способствовал развитию местной церкви. Леопольд VI стал наследником нескольких богатых родов (Асперн-Фалькенберг, Пойген-Ребгау-Хоэнбург-Вильдберг), чем существенно увеличил семейные владения. В этот поздний период правления Бабенбергов все более важную роль играли города. Гер- /62/ цог, благодаря приобретению Ламбаха, Вельса, Линца и Фрайштадта, хорошо представлял себе их значение и городскую среду как таковую. Леопольд обзавелся также рядом ленов в Крайне (сегодняшней Словении) и называл себя dominus Carniolae («господин Крайны»). В 1222 г., присоединив к своим владениям Порденоне (Портенау), он проник и в Верхнюю Италию.

Правление Леопольда VI можно назвать временем расцвета светской культуры Австрии высокого средневековья. Герцог покровительствовал миннезангу, [30] при его дворе бывали великий Вальтер фон дер Фогельвейде и Найдхарт фон Ройенталь – агрессивный защитник сословных привилегий, резко выступавший против «выскочек», а также Ульрих фон Лихтенштейн.^{9} Знаменитейшие эпические произведения – «Песнь о нибелунгах» и «Кудруна» – также неразрывно связаны с австрийской областью этой эпохи.

Леопольд VI был выдающимся политиком и во время конфликтов в империи держался крайне благоразумно. Это позволило ему выступить посредником при заключении мира в Сан-Джермано между императором Фридрихом II и папой Григорием IX. Герцог умер в Сан-Джермано в 1230 г., его прах был погребен в Лилиенфельде.

Преемником Леопольда стал последний Бабен- берг, Фридрих II Воинственный.[31] Это прозвище, появившееся уже позднее, связано с участием герцога во множестве различных вооруженных столкновений. Герцог нападал на Чехию, подавил мятеж рода Кюнрингов, постоянно ссорился с баварскими соседями и даже вступил в конфронтацию с империей. В 1235 г. император Фридрих II подверг его опале, а двумя годами позже вступил в Вену и на недолгое время сделал ее имперским городом. Бабенбергу, впрочем, удалось отвоевать родовые земли и, как следствие, еще более упрочить свои позиции в качестве местного государя. Земское сознание австрийцев все более укреплялось, и герцог вновь стал обдумывать выдвинутый еще его предшественниками план основания собственного австрийского епископства. Фридрих Воинственный даже собирался выдать свою племянницу Гертруду за им- /63/ ператора Фридриха II – с целью добиться получения Австрией статуса королевства. (Сходные планы создания отдельного королевства позднее появлялись при Габсбургах – Фридрихе III, Максимилиане I, Фердинанде I и Фердинанде II).

Пятнадцатого июня 1246 года Фридрих Воинственный погиб в сражении на реке Лейте – и мужская линия рода Бабенбергов пресеклась. На основании положений Privilegium minus его сестра Маргарита и племянница Гертруда вступили в права наследования, сыграв не последнюю роль в ожесточенном конфликте, начавшемся из-за бабенбергских земель.

Со смертью в 1246 г. последнего мужского представителя династии завершился продолжавшийся четверть тысячелетия исторический период, в течение которого произошла существенная концентрация власти на востоке сегодняшней Австрии. У здешних жителей сформировалось сознание принадлежности к одной земле, которое сохраняло свое значение на протяжении долгого времени и имело шанс стать ведущей государственной идеей. /64/- /65/

Мир людей средневековья

/65/ Представление о «темных и мрачных» средних веках, несмотря на множество исследований, ломающих этот стереотип, все еще характерно для популярного образа этой эпохи и препятствует пониманию своеобразия средневековой культуры. Разумеется, в ней немало черт, которые кажутся нам «мрачными». Средневековье было временем страха – как перед реальной угрозой, которую могли представлять стаи волков, кружившие у городских стен, или банды разбойников, так и перед ирреальной опасностью – адом и чистилищем, магией и колдовством. В нижних слоях общества царила невероятная бедность, количество нищих было огромно, однако и они имели свое место в «угодном Богу» спасительном порядке. Кому же иначе давать милостыню, чтобы выполнить христианский завет любви к ближнему? Религиозные представления пронизывали повседневную жизнь несравненно сильнее, чем сегодня. Смерть была не страшным концом существования, а началом подлинной, потусторонней жизни, о которой следовало позаботиться уже на этом свете.