История Австрии. Культура, общество, политика

Серьезно отличались по своему правовому положению вольные имперские города Германии (или синьории и коммуны – свободные городские республики – Италии) и города с ограниченным самоуправлением на отдельных территориях. Особое значение, прежде всего, культурное, имели города – резиденции правителей. При этом все города, даже если не принимать во внимание чисто юридического определения городской общины, имели одну общую черту: в них действовал особый правовой режим, основанный на предоставленных им городских правах. Фундаментом городского права являлась привилегия, пожалованная основателем (а также императором, князем или кем-либо другим), в силу которой некоторые права правителя, например, на чеканку монеты, сбор таможенных пошлин, устройство рынка или постройку укреплений, переходили к городу. В принципе горожане являлись свободными людьми («городской воздух делает свободным»), то есть, в отличие от крестьян, не подчинялись непосредственной власти какого-либо землевладельца. Город обладал самоуправлением, власть и суд в нем осуществлялись самими горожанами. Нередкое разделение властей в форме сосуществования «широкого» и «узкого совета» отражает социальное членение на патрициат и цеховых ремесленников.

Уже на раннем этапе особенно процветали те населенные пункты, которые могли устраивать ежегодные или приуроченные к различным церковным праздникам ярмарки или же находились на пересечении важных торговых путей. Города позднего средневековья представляли собой, в первую очередь, ремесленные поселения с постоянным рынком, в которых благодаря специализации и разделению труда возникало весьма дифференцированное ре- /96/ месленное сообщество. Подъем международной торговли, все в большей степени превращавшейся из меновой в денежную, способствовал оформлению слоя богатых патрициев, которые политически доминировали в городском самоуправлении. Наряду с патрициями и цеховыми ремесленниками, существовал еще один широкий круг лиц, который часто обозначается как «субстрата». Подмастерьев, учеников, горожан-земледельцев, «жильцов» (то есть жителей города, не имевших собственного дома) и нищих объединяло то, что все они в значительной степени были политически бесправны. Особое место в городе занимали иудейские общины, речь о которых пойдет в одной из следующих глав.

Ремесленники, как уже говорилось, были организованы в цехи, представлявшие собой общества принудительного характера, отличавшиеся строгой регламентацией. Покупка и продажа сырья и готовой продукции регулировались столь же строго, как и число учеников и подмастерьев, которых позволялось иметь одному мастеру. Положение подмастерьев и учеников было очень тяжелым, подмастерья, которым приходилось странствовать – зачастую это изображается куда романтичнее, чем было на деле, – представляли собой довольно беспокойный в социальном отношении элемент. Восстания ремесленников вспыхивали довольно часто; например, в 1722 г. в Вене произошел мятеж работников обувных мастерских, вызванный напряженными отношениями в ремесленной среде и трениями с конкурирующими мануфактурами.

По нынешним меркам население городов было весьма незначительным. В Европе конца средневековья лишь в Константинополе, Париже и Неаполе жило по 150–200 тыс. человек, так что /97/ эти города были меньше, чем, например, сегодняшний Линц. До 100 тыс. человек доходило население Венеции, Милана, Кордовы, Севильи, Гранады, Флоренции и Генуи. Крупнейшими немецкими городами были Аугсбург и Кёльн, в которых имелось от 40 до 60 тыс. жителей. В этом смысле австрийские города были про- /98/ сто крошечными. Даже в княжеской столице Вене около 1500 г. проживало не более 20 тыс. человек, а Грац, Инсбрук и Линц были еще меньше.^{15} Оценивая эти цифры, следует также принимать во внимание неслыханные потери населения, вызванные эпидемией чумы 1348–1349 гг., от которой во многих городах умерло от одной до двух третей населения.

Многие города австрийской области представляли собой небольшие поселения земледельцев, по образу жизни мало чем отличавшихся от сельских жителей. Многие города, основанные в позднем средневековье, оказались нежизнеспособными – эти населенные пункты так и не приобрели тех культурных и политических черт, которыми отличались города в подлинном смысле этого слова.