История Б

– Слышь, есть сигарета? – развязно и нагло спросил Колян, растягивая второй слог в слове «сигарета».

– Не курю и вам не советую – ответил парень, как видно, изо всех сил подавив в себе какое-то другое желание.

– В смысле, ты мне советуешь? Я чё, совета твоего спрашивал?

– Пацаны, я с ребенком. Давайте не будем!

– И чё, что ты с ребенком?

Тут уж спортсмен себя подавлять не стал и быстро принял боевую стойку.

Размашистый удар Коляна полетел в сторону противника. Но, парень, видно, был настоящий стратег, разглядев настоящую опасность со стороны более крупного хулигана.

– Папа, папа! – закричал ребенок.

– Сынок, беги! – отозвался тот.

Увернувшись, он не стал отвечать, а резко ударил Игоряна промеж ног, отчего тот сложился пополам и завалился на бок.

Теперь можно было и с Коляном разобраться. С разбега он боднул его головой в грудь и они, сцепившись, упали на асфальт.

Вова, стоявший все это время в стороне, решил принять участие в потасовке. Подойдя к соперникам, он попытался ударом ноги, сверху вниз, достать в голову несчастного папашу. Но, месиво под ним каталось из стороны в сторону. В результате от Вовы доставалось обоим.

Тем временем, Игорян, оправившись от удара в пах, решил внести свой вклад в разгром неугомонного спортсмена. Перевес вот-вот сложился бы не в пользу храброго отца.

Но, тут, из-за угла снова выскочил ребенок, а следом, девушка: его мать и, видимо, жена бойца, с дамской сумкой наперевес:

– Сволочи, вы что делаете?! – заорала она и стала беспорядочно колотить сумкой агрессоров. – Полиция! Кто-нибудь, вызовите полицию!

Не известно, как бы все это развивалось дальше и чем закончилось, но, из-за угла, как по заказу, выехала машина вневедомственной охраны.

На вызов они бы так быстро не явились. Оказались тут случайно, но очень вовремя. Включилась синяя люстра на крыше и полицейские поспешили к увлекшимся единоборцам.

Вова, на правах самого трезвого, увидел их появление заблаговременно и скрылся за детской площадкой. Остальных бузотеров задержали.

Алексей понял, что спектакль подошел к концу и промедление может стать для него самого пропуском на сцену. Поэтому поднялся с лавки и, как можно спокойнее, направился прочь.

В дальнем конце двора мелькнул знакомый серебристый Хундай. Сергей Сергеевич вернулся с работы, но на роль примы не успел. Занавес, в виде зарешеченной двери полицейского УАЗа, уже опустился.

Минут через двадцать Алексею позвонил Вова:

– Это я! Не видел, кто наших замел, городские или из райотдела?

Особенно резануло по уху «Наших».

– Вова, это что было-то? Это же не тот!

– Я понял, что не тот. Но, ты ж видел, как он на Коляна стал прыгать, демон!

– Вов, ты что, дурак? Человек с ребенком гулял. На кого он прыгал?

– Да ладно, чё ты! Ну, Колян чуток погорячился. Но, этот тоже хорош, нет бы…

– Вова, заткнись!

– Не кипешуй! Щас, пацанов из обезьянника выпустят и наваляем мы твоему жулику.

– Пусть не торопятся, – съязвил Алексей и сбросил вызов: Боже, выпустят из обезьянника… Зачем?! Где ум-то был у меня? Впрягать быдло в свои разборки!

Опоздание врага на этот отвратительный шабаш не вызвало у него досады. Наоборот, огромное облегчение испытал он сейчас. Как бы не избили подонки Сергея Сергеевича, это только возвысило бы его в глазах Алексея.

Он, будто стаей облезлых дворняг хотел затравить редкого уссурийского тигра. Странная мысль промелькнула у него: окажись на месте этого парня Сергей Сергеевич, он, наверное, пошел ба за не заступаться.

На все готов был наш мститель, да оказалось, не на все.

Еще не раз возвращался Алексей к мыслям о праведном возмездии. Не раз и не два. Но чем дальше, тем планы эти становились все более фантастичными и несбыточными. Ничего не происходило, и эмоции начали затираться. Все вернулось к мудрой первоначальной схеме: забить, забыть, уехать.

Время шло. Алексей заканчивал дела, готовясь их сдать и уволиться. В родном городе он пробивал себе новое место. Все, вроде, складывалось, и картина будущего жития на родине уже начала вырисовываться. Эпопея близилась к финалу.

Жена гуляла почти в открытую. Видимо, догадалась, что муж просто включает дурака, обо всем давно зная. Ее несуразные отмазки уже и иронии не вызывали.

Даже не представляю, за какого идиота держала Анна Алексея. Поговорка: хоть ссы в глаза, все божья роса, была теперь прямо про него. Он в упор ничего не замечал. А било в глаза, – отворачивался.

Леха твердо решил избежать с ней объяснений, уехать к себе, пообещав подготовить почву и для ее переезда, а потом, просто, прислать заявление о разводе.

Об Анастасии Алексей старался не вспоминать, потому что эти воспоминания были слишком для него тяжелыми. С чего б не начинались, – заканчивались грезами и воздушными замками, которым никогда не суждено материализоваться.

В один из сентябрьских вечеров, в пятницу, Аня, в очередной раз отправилась помогать маме с затянувшимся «ремонтом».