История белорусского театра кукол. Опыт конспекта

«“Царь Ирод” А. Лелявского, — писали Ж. Лашкевич и Г. Барышев, — это особого типа зрелище, которое могло родиться только сегодня в лоне современной театральной эстетики. Спектакль этот возник как синтез материала сугубо батлеечного и интермедийного-школьного. В спектакле использованы все традиционные типы кукол белорусской рождественской драмы, а также живые актеры — “батлеи”, исполнители кукольного репертуара на двух языках, русском и белорусском. Два основных антипода фольклорного белорусского театра — Пан и Мужик — заменены в этом колядном представлении “диптихом” школьного театра эпохи барокко — Мужик и Чёрт. Необходимо отметить, что первый всегда представал перед публикой наивным и добрым простаком — жертвой конфессиональных и социальных притеснений, второй же — Чёрт — философствующим сибаритом и простодушным интриганом. В этом спектакле, по законам сцены барокко, высокая трагедия была соединена с плебейским бурлеском. Каждому персонажу дана собственная батлейка, право развлекать себя, устраивая “театр в театре”, импровизировать шутки в раблезианском духе. На этом пока закончилось освоение профессиональным театром батлеечной кукольной культуры. Но ни один вид театра не может исчезнуть целиком — он может только изменить свой облик. На наших глазах протаптывались эти новые “стёжки-дорожки”: они свидетельствовали — и подтвердили, — что самая прочная и самая народная традиция, борющаяся со временем, живет только тогда, когда развивается по вертикали. Народные кукольные традиции, которые нам сохранила история, не должны превращаться в музейную марионетку, висящую на стене. Она может быть внешне прекрасной, но сбрызнутой “мертвой водой”. Нужны чуткие пальцы современного художника, который омоет куклу “водой живою” и заставит ее двигаться в новом времени, соединив с пластами других культур. Тогда не умрут и традиции, надеясь на новые поколения творцов и зрителей, ибо суть современного театрального процесса — не формальная сумма признаков, а нечто более глубинное — сам менталитет народа»[45].

В том же году Н. Пинигин в Театре-студии киноактера (Минск) осуществляет постановку моноспектакля для актрисы Т. Мархель «Дитя из Вифлеема». Режиссер соединил здесь библейские тексты с текстами старинных народных обрядов; не только фоном, но и еще одним действующим лицом спектакля была сама батлейка.

Огромную роль в возрождении батлеек и вертепов сыграл регулярный Международный фестиваль Рождественской кукольной драмы, который с начала 1990-х гг. проводился в украинском городе Луцке. Сюда приезжали многочисленные вертепщики, батлеечники, актеры, режиссеры и художники профессионального театра кукол из Белоруссии, Украины, России, Польши, чтобы лучше понять батлеечную традицию.

Вместе с деятелями театрального искусства традицию батлейки возрождают белорусские деятели искусств — скульпторы, живописцы, музыканты. Одним из них стал известный белорусский музыкант Иван Кирчук.