История безумия (СИ)

Генри размышлял где он мог допустить ошибку. Неужели показатель испарения? И вообще, что это за показатель такой? Как Генри может работать с формулами, не зная что означает каждая переменная?

– Дэвид, извини, что опять отвлекаю. Не можешь помочь мне? У меня получился странный результат…

Дэвид подъехал на кресле и посмотрел на проведенные расчеты.

– Да, большой разброс. Думаешь, это ошибка?

– Мне так кажется.

– Не вижу никаких неточностей... Все введено правильно. Но результат, конечно, слишком неожиданный, – Дэвид взял бумажки со стола и принялся их проверять. – Знаешь, я не силен в физике, я больше по программной части. Если тут где-то и есть ошибка, ты должен обратиться...

Он повернулся и взглянул на сотрудника, сидевшего в самом конце ряда. Дэвид договорил мрачным тоном:

– ...к Николасу.

Генри повернул голову следом.

– Он опасен?

– Если ты уверен, что он не точит на тебя зуб, то с ним довольно весело общаться, – Дэвид улыбнулся. – Но иногда при разговоре с ним у меня выступает холодный пот.

Генри предусмотрительно перешел на шепот:

– Что, он рассказывает какие-нибудь мерзости?

– Рассказывает, но это как раз-таки веселая часть общения!

Да, Генри зря надеялся, что Дэвид – адекватный сотрудник.

– Что же тогда не так?

Полученный ответ не сильно смутил Генри. Подумаешь. Если это была единственная угроза, то Николас был менее опасен, чем все остальные психопаты. Генри спокойно пошел с распечатками к этому сотруднику.

Тонкие пальцы Николаса, словно пальцы пианиста, виртуозно перебирали кнопки на клавиатуре. Он сидел с прямой осанкой и увлеченно добавлял строчку за строчкой программного кода.

– Мистер Кауфер?..

Пианист остановился. Он не двигался несколько секунд и лишь затем повернулся к Генри.

Удивительно, но с утонченными чертами лица казалось, что этому сотруднику не исполнилось и восемнадцати лет. Николас улыбнулся, и эту улыбку следовало бы назвать ангельской, если бы не глаза...

–Проблема в его мимике. От нее и бросает в дрожь.

Такие глаза бывают у людей, которые готовы наброситься на человека в любой момент.

Но страх, накативший на Генри, объяснялся не стеклянным взглядом Николаса, холодно смотревшего ему в душу, а внутренним диссонансом... Несмотря на его агрессивно-суженные зрачками, Николас мягко улыбался и был спокоен.

– Здравствуйте, – произнес он столь же мягким юношеским голосом. – Чем могу вам помочь?

– П-простите, что отвлек вас. Я... меня зовут Генри Джонсон. Я новенький в вашем отделе, мне посоветовали к вам обратиться.

– Рад с вами познакомиться, мистер Джонсон.

Он протянул руку, и новенький пожал ее, ожидая, что психопат с сумасшедшими глазами сдавит ему кости, но рукопожатие со стороны Генри оказалось даже более крепким.

– Так какая у вас проблема?

– Вот!.. – вздрогнул Генри и протянул листки. – Я считаю, что допустил ошибку.

Николас бегло взглянул на них и сразу же уставился на формулу.

– А вы достаточно сообразительный для новичка. Не знаю чьим ассистентом вы являетесь, но вам явно забыли сказать, что изменился размер аномальной зоны. Эта формула работает с устаревшими данными.

– В-вы не подскажете как работать с этой формулой и что нужно изменить?

– Разумеется, подскажу. Все достаточно просто.

Николас аккуратно провел пальцем по черте дроби.

– На самом деле, главное – здесь и здесь. Размер аномальной зоны пропорционален размеру ядра и обратно пропорционален интенсивности его излучения. Далее – это коэффициенты испарения, а это константа.

– Извините, мистер Кауфер, вот здесь я как раз и не мог понять, что такое «коэффициент испарения».

– Вам совсем ничего не объяснили.

Генри распереживался, ожидая унизительной ругани, но снова ничего не произошло.

– Большая проблема испаряется. Процесс происходит медленно. И если бы не Солнце, она бы рано или поздно исчезла. Даже несмотря на действие Антероса, аномалии растут во время всплеска солнечной активности. И растут гораздо быстрее, чем исчезают.

– Значит, это и учитывается в переменной?

Николас кивнул.

– Ясно... Спасибо! Спасибо большое! Я пошел. До свидания! Простите еще раз, что отвлек вас.

– Ничего страшного, – Николас по-прежнему улыбался.

Генри раскланялся и быстро ушел.

3

Николаса боялись несмотря на то, что он ни разу ни на кого не повысил голос и ни разу никому не угрожал. Он вообще был образцовым сотрудником – задания, которые ему поручали, выполнялись в срок или намного раньше, за что Алоис и Эмили часто ставили его в пример.

Однако Алоис немного лицемерил, когда хвалил Николаса – на самом деле он не хотел, чтобы его сотрудник так быстро справлялся с заданиями. Алоис не хотел лишний раз пересекаться с ним. Но этот раз снова настал.

Руководителя окликнули звонким голосом:

– Мистер Колленберг! Не могли бы вы подойти к моему компьютеру?

Алоис притворился, что ничего не услышал.

– Мистер Колленберг!

– Проклятье, – тихо сказал Алоис и повернулся, – Да, Николас!

– Не могли бы вы подойти? У меня для вас хорошие новости.

– Я обязательно с ними ознакомлюсь! – прокричал он издали. – Как-нибудь.

– Это касается модулей телепортации.