Читаем История Биафры полностью

К тому времени стало ясно, что Штейнера вполне устраивало командовать бригадой и заниматься оперативным планированием, в котором он отлично разбирался, оставив само ведение боев Уильямсу. У этого тощего, родившегося в Уэльсе южноафриканца, который сам радостно признавался, что он наполовину сумасшедший, была такая привычка показывать, что он неуязвим для пуль: стоя среди огня, когда вокруг падали убитые, он размахивал тростью и выкрикивал ругательства по адресу нигерийских пулеметчиков, что приводило их в исступленную ярость.

Но биафрские десантники подражали этому бравадо и «парни Тэффи»    приобрели репутацию лихих бойцов. Во всяком случае, нигерийские пленные признавали, что их пехота была далеко не в восторге, когда оказывалась на фронте против десантников. Это страшно нравилось Штейнеру и Уильямсу. К этому времени к ним присоединилось еще трое новоприбывших: толстый шотландец, тощий, тихий, но крайне опасный корсиканец и красивый молодой родезиец, которого звали Джонни Эразмус — не интеллектуал, но маг и волшебник во всем, что касалось взрывчатых веществ. Южнее Оверри, неподалеку от Умуахьи, Штейнер задействовал Эразмуса в работах по сооружению кольца препятствий на пути нигерийцев. Через три дня, повалив 200 деревьев, вырыв колодцы, поставив мины, связав между собой мины-сюрпризы, устроив огненные арки, блиндажи и втиснув во все, что можно, гранаты со снятыми чеками, Эразмус заявил, что нигерийцам или надо оставаться в Умуахье, или использовать парашютный десант. Они и вправду никогда не смогли прорваться через эту полосу препятствий; они обошли ее с флангов и ударили с тыла.

Оставив пехоту биафрцев за этой линией Мажино, Штейнер послал Уильямса и 500 десантников в обход, и 4 августа они ударили по штабу нигерийского батальона, но не в Умуахье, а в соседней деревне Аму Нелу. За час Уильямс уничтожил штаб, захватил большое количество снаряжения, оружия и боеприпасов, оставив на дороге более ста убитых нигерийцев, и ушел вовремя, чтобы поспеть к завтраку. Реакция нигерийцев не заставила себя ждать. Через линию фронта в расположение биафрской пехоты были посланы парламентарии с предложением о местном перемирии.

Не прошло и недели, как десантников пришлось перебросить снова, на этот раз к Окпуале (на полдороге из Оверри в Абу). Нигерийцы тоже двигались с юга к этому пересечению дорог, так что шотландец и корсиканец были откомандированы, чтобы остановить это продвижение. Последовал ряд ожесточенных стычек, в которых оба они были ранены, однако совместные усилия десантников и пехоты остановили нигерийцев у Окупали (до того момента, пока не был взят Аба).

Этот город, с юга и запада, как щитом, прикрытый излучиной реки Имо, считался вне опасности нападения. Это был самый большой из оставшихся городов, который теперь был переполнен не только беженцами первой волны, но и теми, кто бежал из Порт-Харкорта. Это был также административный центр Биафры. Здесь через Имо было целых два моста: один в Имо Ривер Таун, на главной дороге из Абы в Порт-Харкорт, другой — в Аваде, дальше на запад. Первый мост был взорван, второй оставался цел, но был заминирован. Нигерийцы выбрали мост в Аваде. Когда они появились на противоложном берегу, биафрцы взорвали мины, но они были плохо заложены. Это была одна из самых серьезных ошибок, допущенных в этой войне. Мост рухнул, но газопровод, в нескольких ярдах от него, уцелел. Вдоль этого газопровода шел узкий рабочий мостик, и биафрцы, у которых кончились боеприпасы, беспомощно смотрели, как нигерийцы начали гуськом, по одному переходить реку. Это было 17 августа. Туда послали Уильямса и 700 его солдат, но они сумели подойти только к утру 19-го. А к этому времени нигерийцы уже переправили три своих батальона.

В течение двух дней десантники пытались отбить предмостное укрепление, но пока два нигерийских батальона сдерживали их в миле от воды, третий продвинулся на юг и занял северную сторону другого моста. Видя, что все усилия бесполезны, Уильямс отошел назад по дороге на Порт-Харкорт. 6 дней биафрская 12 Дивизия при поддержке десантников Уильямса, число которых теперь возросло до тысячи, отражала все атаки, пока основная масса нигерийцев не пересекла Имо пешком. Шла лихорадочная работа (по слухам, в ней принимали участие советские инженеры) по восстановлению моста через Имо, для того чтобы переправить тяжелое снаряжение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное