История Библейских стран

Включение Палестины и Сирии в Египетскую державу помогло этим странам найти свое место в международной торговле, следами которой являются остатки микенских и кипрских сосудов, найденных в Передней Азии (Weinstein, 1981, 15; Leonard, 1989, 14). Но говорить о всеобщем процветании было бы излишне. Сами многочисленные походы египтян принесли с собой значительные разорения и разрушения. Многие города были разрушены полностью, а некоторые уцелевшие уменьшились в своих размерах, а в Заиорданье и на крайнем юге Палестины городская цивилизация исчезла полностью (Weippert, 1988, 267–268). Дань, наложенная на подчиненных, оказалась чрезвычайно тяжелой. Это побудило тех, кто ранее подчинялся Митанни, с тоской вспоминать о прежнем суверене, а ранее независимые предпочитали бы теперь признать власть этого царства. В Палестине и Сирии нарастало возмущение политикой завоевателей, которое после смерти престарелого Тутмоса III вылилось, по-видимому, в открытое восстание. Сын Тутмоса Аменхотеп II был вынужден снова отправиться в поход против, казалось бы, уже покоренных земель. Всего он совершил три похода в Палестину и Сирию II, как и его отец, достиг Евфрата, заставив покоренные города вновь подчиниться и принести клятву верности. Сын Аменхотепа, Тутмос IV, снова воевал в этих же землях. Было ясно, что пока Митанни будет враждебно Египту, ни о какой прочности завоеваний не может быть и речи. А подчинить Митанни у Египта сил не было. Поэтому Тутмос IV пошел на переговоры с царем Митанни, которое к этому времени подчинило Ашшур и укрепило свое положение в Месопотамии. Между Тутмосом IV и митаннийским царем Артадамой был заключен договор, по условия которого Египет практически отказывался от владений в Северной Сирии — Кархемыше, Халебе и Алалахе, которые теперь снова оказались под властью или, во всяком случае, сильным влиянием Митанни (Kuhne, 1982, 224; Аветисян, 1984а, 43–44; Дьяконов и др., 1988, 242). Но остальные территории Сиро-Палестинского региона находились под властью Египта. Союз между Египтом и Митанни был скреплен династическим браком: фараон взял в жены дочь митаннийского царя. Эту практику продолжил сын Тутмоса IV, Аменхотеп III, среди жен которого были даже две митаннийские принцессы (ЕА, 29).

В сравнительно скором времени появилась еще одна причина, объединяющая две страны — общий враг. Хеттским царем стал молодой и энергичный Суппилулиумас, поставивший своей целью возрождение могущества Хатти. Он вмешался в династические споры в Митанни, сделав ставку на царевича Артадаму, признав того царем Хурри. В ответ на это царь Митанни Тушратта начал войну с хеттами и добился победы (Helck, 1962, 175–176). Но было ясно, что хеттский царь на этом не остановится. Его активность угрожала и егииегским владениям в Сирии. Союз с Митанни становился для Египта важнейшим средством сдерживания притязаний Суппилулиумаса. Но сами фараоны в это время все меньше обращали внимания на положение в своих азиатских владениях. Аменхотеп IV, подавив восстание в Нубии, упивался своим величием и ни разу так и не побывал в Азии. А его сын, Аменхотеп IV, вскоре вообще почти полностью сосредоточился на своей религиозной реформе, приняв новое имя Эхнатон, и никакие мольбы его азиатских вассалов не заставили фараона активно вмешаться в тамошние дела.

А между тем подчиненные Египту местные царьки, чьи небольшие государства были стеснены на сравнительно небольшом пространстве, особенно на более плодородной равнине (Alt, 1959, 102–104), энергично боролись друг с другом, не стесняясь в случае необходимости прибегать к прямому военному нападению. Не меньшую роль играли и доносы местных царьков друг на друга, направляемые ко двору фараона. Фараоны предпочитали не очень вмешиваться в эту борьбу, справедливо полагая, что чем упорнее будут их вассалы бороться друг с другом, тем меньше у них будет возможностей объединиться и выступить против верховной власти Египта. Однако все это резко увеличивало нестабильность, нарушало торговые связи, несло разорение рядовым жителям, за счет которых выплачивалась огромная дань Египту. Это вело, с одной стороны, к усилению социальной напряженности в самих городах-государствах, а с другой, заставляло многих уходить из пределов этих государств и примыкать к хапиру.