История Бирмы

Опубликованный в 1889 г. «Закон о деревнях Бирмы» преследовал двоякую цель. С одной стороны, была достигнута унификация административной системы, при которой деревня несла ответственность за любые антианглийские действия кого-то из ее жителей. С другой стороны, замена мьотуджи, связанных корнями со своими деревнями, вершивших суд и собиравших налоги, безликими чиновниками мьо-о, старостами деревень, которых часто меняли и перебрасывали с места на место, уничтожала основу феодального строя и создавала условия для четкого контроля и управления страной.

Проведенная англичанами административная реформа носила антифеодальный характер и по своему содержанию была прогрессивной. Однако в созданной колонизаторами системе прямого управления бирманцам нашлось место только на низших ступенях. Комиссары, заместители комиссаров и другие высшие чиновники назначались в Бирму из Англии и Индии и чаще всего мечтали вернуться обратно; они не знали ни языка, ни обычаев страны, мерили увиденное вокруг неприемлемыми для Бирмы мерками. С течением времени эти противоречия нарастали, усугубляя конфликт между народом и британскими властями.

Горные районы Бирмы были исключены из системы прямого управления и поставлены под косвенный контроль. В шанских княжествах, в государстве Каренни и других районах во внутренней жизни сохранялась власть князей и вождей племен. Эти районы рассматривались администрацией как не имеющие прямого отношения к Бирме, и государство Каренни даже было объявлено независимым под британским протекторатом.

Подорвав основы социальной организации бирманского общества, обескровленного к тому же длительной войной и репрессиями, административные мероприятия первых лет британского колониального господства в короткий срок изменили всю внутреннюю жизнь Бирмы.

4. Экономическое и социальное развитие колонии

Сопутствовавшие государственным преобразованиям экономические перемены, поддерживаемые колониальными властями, сказались прежде всего на положении бир-манского крестьянства.

В независимой Бирме крестьянское хозяйство, в значительной степени натуральное, велось без накоплений. Упорядочение налогового обложения и введение денежной системы, прежде почти не проникавшей в сельскохозяйственный сектор бирманской экономики, поставили крестьян в трудные условия. Особенно нелегким стало их положение в результате рисовой политики британских властей.

Новую колонию следовало использовать в огромном механизме, именуемом Британской империей. Пряностей в Бирме не было, да они и не являлись уже тем товаром, из-за которого шли войны. Не было в Бирме и очевидных минеральных богатств: запасы нефти оказались сравнительно невелики, действующие оловянные, серебряные и свинцовые рудники далеко уступали малайским, а добыча драгоценных камней и вывоз тика вряд ли могли покрыть расходы на управление колонией. Плоские, жаркие, прорезанные обильными реками, равнины Бирмы почти не поставляли товарной продукции.

Однако уже после окончания второй англо-бирманской войны, т. е. с середины XIX в., колониальным администраторам стало ясно, что Бирма может быть использована в системе империи как поставщик продовольствия, а именно риса. Выращивая различные сельскохозяйственные продукты, бирманская деревня кормила только себя и небольшие бирманские города; перейдя на преимущественное выращивание нужной во всей Азии культуры, Бирма обретала рентабельность. Она не могла из-за сравнительно небольшой численности населения стать крупным потребителем английских товаров, но смогла играть роль житницы Британской империи. Особенно усилилась эта роль Бирмы после 1869 г., с открытием Суэцкого канала, стимулировавшего рост мировой торговли.

В промежуток между второй и третьей англо-бирманскими войнами площади под рисом выросли втрое. В дальнейшем этот рост продолжался столь же интенсивно, и к 1914 г. уже более 10 млн. акров (4 млн. га) земли было занято в Бирме под рисом.

Подобная специализация целой страны на производстве монокультуры неизбежно вела к быстрой ломке социальных отношений и к массовой перекачке населения из одних областей в другие с изменением при этом структуры сельскохозяйственного населения.

Основное внимание англичан уже с середины XIX в. было обращено на большие пустующие пространства Нижней Бирмы, в первую очередь дельты Иравади. В 1856 г. в Нижней Бирме жило около 1,5 млн. человек, к началу нашего века там проживало уже более 5 млн., а к 1911 г. — свыше 6 млн. Такое быстрое увеличение численности населения в этом районе страны объяснялось не только естественным приростом, но и притоком крестьян с севера, а также ввозом в страну индийских крестьян и батраков-сезонников.