История богослужебного пения

Стоит напомнить, что литургия есть по преимуществу место (locus) обучения — школа — и осуществления — опережающего, в качестве предвкушения, в качестве точки отсчета («arrhes»),— постепенного перехода индивида в личность. Слово и таинство в ней содействуют утверждению Храма Бо-жия, Тела Христова, общины отдельных людей. Предполагается, что каждый вносит свой(и) дар(ы) в это строительство. Но этими дарами пользуются все в Церкви, а не каждый для себя. Использование своего дара лишь для себя — красноречивейший пример зарытого «таланта».

Для того чтобы реализовывать дары, полученные в Церкви, и служить этой последней своими дарами в литургии, необходимо учиться освобождаться: — от различных видов детерминизма человеческой сущности, становиться свободным от них (именно этому служит пост) и более раскрываться дарам Святого Духа; — — от попыток господствовать над другими людьми через самовыражение или, скорее, через самоутверждение. Необходимо воспитывать в себе уважение к другим членам общины, учиться служить им, не навязывая своих мнений; — — от такого понимания себя, где «я»— центр мироощущения, иначе говоря, необходимо отказаться от эгоцентризма, заменяя его сознанием более церковным, более «единым сердцем», которое все более соответствовало бы сознанию свидетелей церковного опыта Бога всех времен, и стяжать апостольское, следовательно, «кафолическое» сознание (в прямом смысле слова «по полноте»). — Таким образом можно надеяться стать голосом, «живым камнем» Церкви.

Все это может стать крайне трудным для церковного композитора, исполнителя. (Понятно, что его роль несколько сродни роли проповедника, иконописца, богослова...) Ибо сочинительство чрезвычайно подвержено вкусам одних и других, моде, отражению какой бы то ни было «современности». Музыкант искренне склонен думать, что выражение его артистической индивидуальности есть выражение Божественной красоты, следовательно приемлемо для всех.

Мне думается, не существует готовых рецептов церковной музыки. Вместе с тем, мне кажется, не только возможно, но просто необходимо выделить ряд принципов на основе вышесказанного.

1. Музыкант, будь он композитор или исполнитель, должен быть «богословом», разумеется, в смысле культивирования в себе самом «кафолического» сознания Церкви. Это означает, в частности, что он никогда не должен забывать о том, что его роль — служить богослужению и избегать «самовосхваления». А это означает налагать на себя определенные самоограничения с целью послужить народу Божию, а не навязывать другим своего «частного» мнения, вкусов. Это последнее вновь обретет всю свою правомочность и место тем более, что художник через «кеносис», отрешение от своей творческой индивидуальности, постигнет свободу во Святом Духе. Таким образом он достигнет подлинной самобытности в «единстве Духа» с «сонмом свидетелей».