История болезни. В попытках быть счастливой

Начну со слов благодарности. Они могут прозвучать стандартно, но я абсолютно искренне считаю, что прошлый год, да и весь период моей болезни, то есть последнее двенадцатилетие, разделились благодаря публикации моего труда в “Знамени” на две неравные части. Большая, как вы понимаете, “до”, и меньшая и очень важная – “после”. Не буду говорить “я проснулась знаменитой” – это не так, слава богу. Но количество писем и благодарностей от читателей оказалось неожиданно велико. Я поняла, что написала что-то, очень нужное многим.

Наверное, многие предполагают, что “История болезни” появилась потому, что мне надо было выговориться. Это не так. Я по жизни человек открытый, потому выговаривалась не раз. На Западе тебя слушают психоаналитики, а у нас – подруги. Я не особо думала о своих побудительных мотивах – просто текст просился наружу. Что называется, рука потянулась к перу, то есть – к клавиатуре. Когда же постфактум попыталась самой себе ответить на вопрос: с чего вдруг? – нашла два резона.

Первый. И достаточно очевидный. Мне надоело, что все (ну не все, а многие) постоянно жалуются и пеняют на жизнь. В сотый раз объяснять здоровому, полному сил человеку, который просто не умеет держать себя в руках и неверно расставляет приоритеты, что жизнь прекрасна, – я устала. А они ведь ноют! У кого-то нет денег на пальто ребенку, у кого-то сын сошелся с неправильной женщиной, а у кого-то в этом сезоне в Альпах не задалась погода. Как жаловалась мне жена университетского товарища, ныне чина в нефтяной компании: “Он ужасный жмот! Я просила всего сорок тысяч евро на шторы! Мы не можем жить без штор!” И в слезы…

В некотором смысле я добилась своего. Кто-то перестал жаловаться прилюдно на головную боль. А в одном письме, которое пришло ко мне в ЖЖ в мае месяце, было сказано: “Я здорова и т. д. Но месяц назад от меня ушел муж. Я, как положено, впала в тоску. Прочитав ваш текст, я вдруг поняла – какое счастье, что этот идиот ушел”. Разница между проблемами в жизни и тем, что не стоит даже вздоха, огромна. Прочувствуйте!

Второй резон. Неявный. Я ведь постаралась посягнуть в “Истории болезни” на совсем непринятый в наших краях уровень искренности и открытости. Так можно говорить только с людьми, которым доверяешь. А у нас давно не в заводе друг другу доверять. И только не надо говорить, что это случилось в последние годы. История закрытых дверей и доносов в России многовековая. Социологи мне говорили, что подобный уровень недоверия был в Германии после поражения во Второй мировой войне. Немцы преодолели. И мы, если захотим, преодолеем. И вы знаете, было только одно поганое письмо от человека, который сообщил мне, что все мои муки – за Ясина, который-де мучил русский народ в 1990-е годы. А можно было предположить, что таких злорадных или завистливых писем будет намного больше. Но нет.

“Историю болезни”, опубликованную в “Знамени”, прочитали не только в России. США, Канада, Израиль и даже острова Теркос и Кайкос из группы Западных Виргинских островов. Спасибо, помог интернет.

Короче, большое спасибо. За новые ощущения, за новые эмоции, за звонок Сергея Юрьевича Юрского, который благодарил и хвалил, за звонок Елены Антоновны Кам-буровой, которая благодарила и хвалила. За радость моих родителей и дочки.