История Больших Призов 1971 года и людей их проживших.

Между делом он мотался из Кельна за пять часов или два часа на Нюрбургринг, в зависимости от того, ехал он на велосипеде или мопеде. Позже, когда он уже работал в отцовском бизнесе, то ездил на Super 90 на "Ринг", чтобы "немного оторваться". Далее последовали гонки на аэродромах, горные гонки и гонки кузовных машин. Автоматически Штоммелен превратился из любителя в профессионала. Я думаю, что Йохен в 1966 году посоветовал ему пойти или в Формулу III, или в заводскую команду Porsche. Рольф стал "лучше четвертым, чем первым без конкуренции; так я продвинулся вперед".

В 1967 году он победил в "Тарга Флорио", но еще более горд был своим совершенством в Ле-Мане. Там он в 1969 году, первым из пилотов, показал 380 км/ч. "В кокпите стало тише", - вспоминает Рольф, - "и я ехал как по гололеду, с очень чуткими движениями рулем". В 1967 году он проиграл в борьбе за звание чемпиона Европы в горных гонках Герхарду Миттеру, несмотря на равенство очков, из-за положения в правилах, гласившего, что победителем считается гонщик, закончивший большее количество гонок. В 1968 году он проиграл из-за аварии, дефекта рулевого управления в Россфельде, произошедшего 7 июня, что кажется мистическим, поскольку в 1968 году три смертельных аварии произошли в седьмые числа месяца (Кларк в апреле, Спенс в мае и Шлессер в июле).

Рольф, использовавший "подтяжки-муляжи", хотя уже предписывались удерживающие ремни, перебрался через откос назад к машине, перевернувшейся через заднюю часть. У Рольфа, в отличие от коллеги по команде Скарфиотти, была возможность тормозить. А Скарфиотти погиб.

Взрывные качества "покорителя высот", который знает, что его заезд кончится через две или три минуты, и выносливость проверенного в ночных условиях пилота на длинных гонках, короче говоря - способности выкладываться по максимуму в спринте и на длинных дистанциях, должны были сделать Штоммелена первоклассным спортсменом для сегодняшних Гран-при, в которых со старта едут в полную силу. Причем он едет по чистой траектории и обладает техническим чутьем.

"Я один из всего двадцати", - реалистично думает Рольф, - "но в то же время всего лишь один из двадцати. И не надо строить иллюзий, что являешься великим королем". Рольф чувствителен, "но таковы же и другие гонщики, даже если им хочется выглядеть жесткими". Но чуткость дает только гоночное чутье; слон - не чувствительный. И наоборот: если ты раздумываешь, становишься медленнее".