История Больших Призов 1972. Год Фиттипальди.

"Я должен", - говорил мне Марко в микрофон, - "наконец, привезти домой хотя бы одно очко чемпионата мира, и это вполне возможно. Я ехал совсем не на грани, а на "Р160" это и подавно веселее". Хельмут был в конце окончательного прорыва к вершине Формулы 1. Быстрейший на тренировках Крис Эймон, в своей 73-й гонке был на пороге первой победы в Гран-при. "Хочешь - верь, хочешь - нет", - кричал мне Эймон, - "но мой двигатель - запасной агрегат с 24-часовых гонок в Ле-Мане. Невероятно, но факт. Мы заменили только выхлопные мегафоны".

Эйфория от триумфа в 24-часовых гонках еще не улеглась, а для Matra Клермон - домашняя гонка.

MATRA

В 1967 году французское правительство пожертвовало заводу Matra на развитие гоночного мотора 6 миллионов франков (около 30 миллионов шиллингов), поскольку во Франции проекты по исследованиям и разработкам часто поддерживаются государством. Эта денежная инъекция больше не повторялась, поэтому летом 1972 года вдруг встал вопрос, сможет ли Matra сохранить полную гоночную программу. Не хватало снова 30 миллионов. Главными спонсорами были Shell и Chrysler, но "Chrysler денег платит мало, правда, предоставляет в распоряжение свою сбытовую сеть для наших машин". Доля производства легковых автомобилей в обороте Matra мала: не более пяти процентов.

Шеф - Жан-Люк Лагардер, молодой, динамичный промышленник с частным самолетом. Гоночного директора зовут Бруно Морин. Он инженер-электронщик, раньше выступавший в ралли на Morgan. Не ясно, его рубцы и шрамы - от аварии или от бурных студенческих связей. Matra - единственная команда, имеющая профессионального и исключительно точно работающего хронометриста. Это незамужняя блондинка Мишель Дюбоск, которая раньше нажимала на кнопку секундомера и держала большие пальцы [сжимание больших пальцев в кулаке - "на удачу" в странах Европы] для своего бой-френда Хосе Розински, занимавшегося гонками. Теперь она вместе с механиком Brabham Керри Адамсом.

Секундомер Мишель отсчитывает время для Криса Эймона, единственного в Matra пилота Формулы 1, хорошо воспитанного, необыкновенно симпатичного сына фермера из Новой Зеландии с тонкими чертами открытого лица. Крис выкуривает до 40 сигарет в день, сразу же покидает компанию, если определяет, что за столом - 13 человек, в остальном, правда, не суеверен. По-видимому, он довольствуется тем, что комментатор на каждом Гран-при представляет его, как "единственного из пилотов мирового класса, еще не выигравшего Гран-при". В 1971 году 27-летний Крис несколько уныло признался мне, что чувствует себя "старым и уставшим".

Кое-что из того, что случалось с ним, может удивить еще кого-нибудь. Эймон проигрывал гонки, имея преимущество в минуту, потому что у него отрывалось стекло шлема, потому что терялся малюсенький винтик в моторе, потому что маслобак терял по капельке масло. Его деловая и частная жизнь отмечена подобными же происшествиями. Однажды блок двигателя его дорогого, как грех, личного автомобиля лопнул, поскольку был оставлен зимовать на каком-то аэродроме без антифриза. В другой раз на воздух взлетел испытательный стенд его собственной, основанной на капитал в шесть миллионов, фабрики двигателей "Chris Amon Engine Limited" в Рединге, Англия, поскольку загорелся топливный бак. Страховка? - "Он точно не знает", - сказал Крис.

Его частный самолет Piper-Aztec, на котором Эймон прилетел в Клермон-Ферран, был с дефектом, "который нам надо было устранять еще во Франции, иначе не смогли бы даже приземлиться в Англии". Несмотря на супер-езду, уже на тренировке случился типичный для Эймона случай: остановка на трассе без бензина, потому что Бруно Морин запутался при пересчете миль в километры. "Новое шасси "MS 120 D" великолепно", - восторгался Крис. Хотя он "уже почти распрощался с мечтой о победе в Больших Призах - но я еще попробую хоть раз очень в это поверить".

Эймон-Халм, Икс-Стюарт, Шенкен-Марко и Север-Фиттипальди - такими были первые четыре стартовых ряда в Клермоне. Север получил три инъекции новокаина и знал, что он совсем не будет ощущать левую руку на протяжении пяти кругов. Темные облака на небе вызывали опасения относительно дождя, поэтому Чепмен держал для Фиттипальди в боксах запасную машину, оснащенную дождевыми шинами. Эмерсон вынужденно опробовал эту машину в субботу вечером, поскольку в боевом автомобиле пожаловался на дефект двигателя. "Я знаю, что с полными баками могу ехать 2:58", - сказал Эмерсон Марко, - "пожалуйста, Хельмут, если я настигну тебя, пропусти".