История Больших Призов 1972. Год Фиттипальди.

В бюро висят в деревянных рамках и с личными посвящениями фотографии 28-и гонщиков мирового класса. Семь из них еще участвуют в гонках, 15 ушли из спорта и шестеро - из жизни. Боннье часто стоял у могил товарищий и с неизменной страстью продолжал гоняться дальше. Ему слишком нравился этот спорт, чтобы уйти из него. Он подарил BRM самую первую победу в Гран-при (в 1959 году в Зандвоорте), собрал 109 лавровых венков и принял участие в 600 гонках, из них 108 Больших Призов, последний в 1971 году в Уоткинс Глене.

Вскоре после этого я посетил Боннье на Женевском озере. Он был очень занят, потому что как раз приехали люди из Lola и Cosworth, но, как обычно, нашел время поговорить. "Я заканчиваю с Формулой 1", - сообщил он мне, - "уже не интересно ездить позади на старом McLaren. Все знают, что на этой машине нельзя быть быстрее. Я мог бы купить новую, тогда должен был бы ездить быстрее - против молодых, голодных, а их сейчас так много. А мне уже 42 года… Зато в спортивной машине, как мне кажется, я все еще мог бы кое-чего добиться".

Это был откровенный разговор. "2- и 3-литровые Lola идут очень хорошо. Я хотел бы ездить везде, но только не на 1000 километров Спа".

"А Ле-Ман?", - спросил я, вспомнив, какая значительная разница в скорости между участниками 24-часовой гонки - и как Зифферт, дрожа, вылез из машины после разворота на скорости 270 км/ч. "Надеюсь, что в Ле-Мане нет", - сказал Боннье, - "но если этого захотят спонсоры, тогда я должен буду там стартовать". Ford очень помог команде Боннье, но Уолтер Хейз дважды посоветовал шведу воздержаться от Ле-Мана. Но Боннье и так собирался уйти из спорта после сезона 1972 года и полностью посвятить себя бизнесу.

Механики Боннье работали 4800 часов, чтобы подготовить к старту обе Lola-Ford T280. Машины были окрашены в желтый цвет, потому что деньги дала швейцарская сырная индустрия. Поскольку Ferrari отказались от участия (вопреки желанию Икса и Шетти), у Lolа остались два главных соперника: Alfa Romeo с Марко/Элфордом, Штоммеленом/Галли и Ваккареллой/де Адамичем, но, прежде всего, Matra с Бельтуа/Эймоном, Севером/Генли, Пескароло/Хиллом и Жабуилем/Хоббсом - четыре машины, в каждой из которых сидели французский пилот и англоязычный легионер. Эту огромную армию Шебби Кромбак начал составлять еще в ноябре прошлого. Победа любой ценой - таков был лозунг. Matra уже много лет работала на победу в Ле-Мане… и в этом году она была нужна больше, чем когда бы то ни было.

Голубые болиды прошли тяжелейшее испытание на выносливость: два 24-часовых теста в Ле Кастелле выявили только минимальные проблемы, третий тест прервали через 28 часов. "Не из-за того, что что-то сломалось, а просто мы все смертельно устали", - объяснил мне Эймон. "Я буду очень зол, если Matra проиграет эту гонку". Генли считал, что "французские пилоты рассортируются в борьбе", а Хилл придерживался мнения, что все решится в боксах. Грэм стремился к триумфу, какой еще не удавался ни одному гонщику в мире: после двух чемпионских титулов (в 1962 и 1968 годах) и победы в Инди (1966) он хотел победой в Ле Мане завершить классический хет-трик.

Перед гонкой Грэм бегал вместе со своим другом Боннье. "Послушай, Грэм, мы уже слишком стары для 24-часовой гонки. Вообще-то, нам пора бы на пенсию", - пошутил Йоаким. Хилл/Боннье вместе пилотировали Ferrari в 1964 году и заняли второе место. И ни один из них не знал, что для каждого это был тринадцатый Ле-Ман, для которого один парижский астролог предсказал "плохую погоду и тяжелую аварию". Когда президент Помпиду приветствовал гонщиков, Грэм пробормотал что-то насчет "entente cordiale [Сердечное согласие (фр.) - отсюда произошло название англо-французской коалиции перед Первой мировой войной: Антанты.], для которой требуются английские гонщики", после чего в Matra уселись четыре французских пилота. Их задача: быстрый первый круг, по возможности с четырехкратным лидерством, чтобы устроить фейерверк для Помпиду - и только потом в силу вступает план медленной езды.

Радость 200 000 французов поубавилась, после того как Бельтуа сошел уже на втором круге из-за заклинившего цилиндра. Matra загорелась и испуганный Бельтуа выпрыгнул из кокпита на скорости 15 км/ч. После этого на трибунах становилось все тише: желтая Lola Боннье обошла Matra и лидировала первые 45 минут, пока Йоаким не передал руль ван Леннепу. В 17 часов закончилась первая телепередача, и я поздравил в боксах Боннье по поводу его отличного шоу. "Я знаю, когда передавало Еurovision и когда смотрели спонсоры", - довольно улыбнулся швед, "поэтому первый час был для меня особенно важен". Он спросил, когда снова включат камеры и я ответил: утром, около восьми часов.