История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования. Книга I

Вторая половина субботнего дня 30 июня 1962 г. выдалась одуряюще жаркой и душной. Поэтому когда сразу после 19:30 в комнате 65-летнего консьержа Томаса Брюса (Thomas Bruce) зазвонил телефон, и звонивший попросил пожилого мужчину подняться на 4-й этаж, дабы удостовериться в том, что с одним из квартирантов всё в порядке, просьба эта удовольствия Томасу не доставила. Отказать, однако, консьерж не мог, поскольку знал, что разговаривает с известным адвокатом Честером Стедманом (Chester Steadman), главою ассоциации бостонских юристов. Стедман был мужем сестры проживавшей на 4-м этаже Нины Николс (Nina Nichols), 68-летней женщины, в прошлом врачом, вдовой уважаемого адвоката. Стедман сообщил Томасу, что он и его жена Маргарита ожидали приезда Нины к 6 часам вечера, однако, та не только не приехала, но и телефонную трубку не поднимает, что сильно их беспокоит. Консьерж посмотрел в окно, из которого была видна автостоянка, и увидел голубой «бьюик», на котором Нина приехала около 17 часов.

Дело действительно казалось неладно. Вооружившись нужным ключом, консьерж покинул своё место под вентилятором и отправился в долгое путешествие к лифту. При температуре выше 90° F (т.е. более 32°С) любая физическая активность казалась изнурительной. Пока Томас Брюс добрался до нужной двери, он успел вспотеть не один раз, но он сразу же забыл про духоту, едва убедился, что хозяйка квартиры не реагирует на звонок. Всё это выглядело очень подозрительно и не сулило ничего хорошего.

Томас Брюс открыл дверь своим ключом и, не переступая порог, несколько раз крикнул в глубину полутёмной квартиры, сообщая о своём появлении. В комнатах было темно, поскольку из-за яркого солнечного света жалюзи на окнах были закрыты. Консьерж вошёл в квартиру и сразу же обратил внимание на царивший беспорядок, открытые тумбочки, выдвинутые ящики, разбросанные вещи. Несколько секунд ушли у Томаса на то, чтобы оглядеться по сторонам, наконец его взгляд упал на дверь в спальню, точнее, дверной проём в спальню. Дверь была распахнута, на полу с широко раздвинутыми ногами, обращенными к двери, лежала Нина Николс. Её короткий розовый халат был распахнут, а белый шёлковый пеньюар и бюстгальтер подняты в область подмышек. На ногах женщины находились синие теннисные туфли.

Хотя консьерж не подходил к телу, он моментально понял, что женщина мертва. Ни к чему не прикасаясь, он сразу же вышел из квартиры, не забыв запереть за собою дверь. Забыв о духоте, он бегом припустил к лифту, а спустившись вниз — к телефону.

В своём телефонном звонке в полицию Томас Брюс сразу же сообщил об убийстве, объяснив свою уверенность тем, что хотя трупа вблизи он не видел, но вся обстановка на месте происшествия убеждала его в том, что в квартире побывал чужой человек. Дом №1940 по Коммонвэлв-авеню (Commonwealth avenue), в котором проживала Нина Николс, находился в респектабельном районе Брайтон на западе Бостона — место это считалось тихим и безопасным. Убитая до выхода на пенсию в 1959 г. работала главным врачом в крупной больнице, всё это в совокупности сразу сделало преступление резонансным.

Схема Большого Бостона с указанием мест совершения убийств пожилых женщин посредством удушения летом 1962 г. Цифра 1 обозначает место убийства Анны Слесерс 14 июня, а 2 — Нины Николс 30 июня. Расстояние между точками немногим более 5 км.

В дом на Коммонвэлв-авеню немедленно отправился лейтенант Джон Донован, упоминавшийся ранее начальник Отдела расследования убийств Департамента полиции Бостона. После его предварительного доклада туда же выехал лейтенант Эдвард Шерри (Edward Sherry), офицер по особым поручениям при Эдмунде МакНамаре (Edmund L. McNamara). В своём месте мы ещё скажем несколько слов о той непростой обстановке, в которой приходилось работать последнему — причин тому было множество и одна из них заключалась в том, что МакНамара был для бостонской полиции не просто чужаком, а чужаком ненавистным. Заступив в должность 1 мая 1962 г., т.е. всего за два месяца до описываемых событий, Эдмунд сталкивался не только с неприязнью отдельных подчинённых, но и их саботажем. Действуя в столь непростых условиях, МакНамара был вынужден окружать себя людьми преданными и надёжными, и Эдвард Шерри являлся одним из таковых.

Лейтенант Шерри, появившись в квартире Нины Николс и ознакомившись с необычными деталями преступления, сразу же вызвал доктора Майкла Луонго (Michael Luongo). Последний являлся главным судмедэкспертом округа Саффолк (Suffolk county), на территории которого находился район Брайтон, и по совместительству — профессором судебной медицины Гарвардской медицинской школы, престижного учебного заведения, выпускники которого работали в судебно-медицинских учреждениях по всему Восточному побережью США. Шерри не полагался на суждение находившегося на месте преступления врача и хотел, чтобы квартиру и тело убитой женщины осмотрел самый компетентный специалист Саффолка.