История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования. Книга I

Например, выяснилось, что Бредли Щерещевский, один из самых перспективных кандидатов на роль «Бостонского Душителя» с 22 по 25 ноября находился на свободе. Если быть совсем точным, его родители получили разрешение забрать из психиатрической больницы сына на выходные, что и сделали. Дом Щерещевских был удален от места убийства Джоан Графф менее чем на 5 км. Перемещения обвиняемого вечером пятницы и в субботу установить вроде бы удалось, но оставались некоторые сомнения в полноте и достоверности картины. Детективы подозревали, что родители, опасаясь внимания полиции, могли решиться на то, чтобы обеспечить сынку фальшивое alibi..

Изучая события последних дней жизни Джоан Графф, детективы выяснили, что в пятницу 22 ноября она вместе с коллегой по работе выезжала в Рокпорт (Rockport), небольшой город на Атлантическом побережье в 40 км северо-восточнее Бостона. Это была т.н. местная командировка, поездка в течение рабочего дня на производственный объект. Ничего особенно интересного в этой поездке, вроде бы, не произошло и детективы полиции Лоуренса не обращали никакого внимания на это событие до тех пор, пока не выяснилась интересная деталь. В Рокпорте проживал мужчина, попавший в поле зрения правоохранительных органов при расследовании убийства Беверли Саманс. Мужчина этот имел конфликт с Беверли в октябре 1962 г., т.е. примерно за 5 или 6 месяцев до её убийства. И вот теперь в декабре 1963 г. новая жертва убийства оказалась от этого мужчины, что называется, в шаговой доступности. Что это могло означать: обычное совпадение или нечто большее?

Никаких прямых контактов Джоан Графф с этим человеком обнаружить не удалось, и с большой долей вероятности можно было считать, что они не встречались. Но мог ли он увидеть её издалека или проследить за автомашиной? Никакого alibi проверяемый не имел — ни на 22 ноября, ни на время убийства Джоан. Правда, имелось серьёзное соображение против того, что этот человек мог убить обеих женщин (Бев Саманс и Джоан Графф). Дело в том, что жертвы сильно различались — Саманс была еврейкой и имела характерную для этого народа внешность, являлась человеком ярким и артистичным, что выражалось и в её манере одеваться, накладывать макияж и т. п. Графф в своей внешности имела выраженные черты англо-саксонской расы — высокая, худая, широкой кости блондинка. Придерживаясь строгих религиозных правил, она одевалась в очень простые платья, не пользовалась косметикой и, наверное, в повседневной жизни она являлась женщиной не очень привлекательной (хотя газетчики и писали о ней, как о «привлекательной блондинке»). Саманс и Графф были очень разными внешне и вряд ли обе могли понравиться одному человеку.

Помимо направления, связанного с мужчиной из Рокпорта, в декабре обнаружилась ещё одна любопытная зацепка. Выяснилось, что настоятель прихода, членом которого являлась Джоан Графф, являлся по национальности латышом. Он не только знал Анну Слесерс, убитую, напомним, летом 1962 г., но и был другом её сына Юриса. Священник присутствовал на похоронах Анна Слесерс и в последующем сохранил тёплые отношения с Юрисом. Было ли это всего лишь совпадение или нечто большее сказать было очень сложно. Точнее — невозможно.

В рамках расследования убийства Джоан Графф были допрошены в общей сложности более 50 человек, знавших жертву лично и способных прояснить различные аспекты её жизни. Никакого прояснения, впрочем, так и не наступило. Полиция не нашла обладателя зелёных штанов, постучавшего в квартиру Роу, как не нашла блондина, остановившего Джоан у подъезда в день убийства. Расследование, энергично начавшееся в ноябре, забуксовало уже через неделю, а в конце декабря безнадежно остановилось.

Идей никаких не осталось. Подозреваемых не было. Убийцы тоже.

4 января 1964 г. Убийство Мэри Салливан

Новый 1964 г. начался для 19-летней Мэри Салливан (Mary Sullivan) с хлопот по переезду в новое жилище. Она сняла комнату в 3-комнатной квартире в доме №44A по Чарлз-стрит (Charles Street) и 1 января переехала в квартиру №2 на втором этаже. Вместе с нею квартиру делили Патрисия Делмор (Patricia Delmore), 19 лет, и Памела Паркер (Pamela Parker) на год младше. Очень скоро — 11 января — у Мэри Салливан должен был быть день рождения, ей исполнилось бы 20 лет, так что в девичьем триумвирате она являлась старшей. Все трое были хорошо знакомы — на протяжении последних месяцев они работали в крупном универмаге в центре Бостона, правда, Мэри в самом конце года уволилась и в пятницу 3 января вышла на новое место работы — секретарём в офис финансовой компании.