История частной жизни. Том 3: От Ренессанса до эпохи Просвещения

Есть описание строгого ритуала за столом в эльзасском Кохерсберге: «Хозяин занимает лучшее место за столом, которое остается свободным в случае его отсутствия. Это место на углу в глубине; сидя на нем, хозяин одновременно может следить за тем, что происходит на улице и во дворе, а также заниматься семейными документами, хранящимися под замком в красном углу». За едой «хозяин дома сидит во главе стола, хозяйка по его правую руку, сыновья — по левую, дочери рядом с матерью, с краю слуги»[426]. Похожее описание домашнего уклада в северной Бургундии находим в «Совращенной поселянке» Ретифа де ла Бретона, в первые издания которой (конец XVIII века) входила гравюра с изображением сцены семейной трапезы.

Без сомнения, Бретон показывает абсолютно идеальную картину, как и эльзасские этнографы конца XIX века, и такое строгое следование правилам дома редко встречалось на практике. Даже в зажиточных семьях, как свидетельствуют многочисленные документы, женщины редко сидели за одним столом с мужчинами. Они им прислуживали. Как пишет Лазар де ла Саль де Лермин в воспоминаниях о поездке в Эльзас, «каким бы ни был пир, мать семейства садится за стол, только когда подан десерт, давая таким образом понять, что трапеза подходит к концу и больше из кухни ничего не принесут». Глава семьи режет хлеб, наливает вино, кладет себе еду в первую очередь — без сомнения, лучшие куски, затем раздает еду своим сотрапезникам.

Родительский дом

Строго определенные места в доме, обеденный ритуал, приучение с раннего детства к определенному стилю поведения, позам, жестам и словам в доме и на улице (очень распространено было обращение к родителям на «вы») — таким образом выстраивалась целая педагогическая система. Молодому поколению внушалась необходимость проявлять уважение к старшим, невестке, младшему сыну — принимать как данность особое положение старшего сына, проявлять почтительность по отношению к родителям. Частные письма мелких деревенских торговцев или провансальских крестьян полны таких знаков уважения и почтительности детей к родителям, младших братьев — к старшим. Также в многочисленных описях домов деревни Сен–Леже члены семей перечисляются в строго определенном порядке: вначале идет глава семьи, он возглавляет список домочадцев вплоть до своей смерти, потом идет его жена и старший сын. Если старший сын уже женат, то невестка, вошедшая в семью мужа, чаще всего упоминается после младших братьев наследника; далее идут сестры наследника, в самом конце — внуки главы семьи Положения наследственного права серьезным образом поддерживали родительский авторитет в Провансе, Лангедоке, Аквитании. Распоряжаясь всеми богатствами семьи, отец волен, составив завещание или дарственную, создать более выгодные условия для одного из своих детей по сравнению с другими, но, главным образом, он был в состоянии сохранить за собой право пользования имуществом, которое выделял сыну согласно брачному контракту, — такая осторожность была очень распространена, чтобы не быть ограбленным, не выпустить из рук бразды правления и чтобы дети и прочие домочадцы продолжали его уважать. С чего бы наследнику, отец и мать которого «обязались кормить его и содержать», жаловаться на необходимость работать «в интересах наследства», если семейное имущество после смерти отца так или иначе перейдет к нему? «Не ной, ты все получишь», — говорит отец недовольному сыну. Но он согласен освободить от работы на семейное благо только тех сыновей, которые, покинув родительское гнездо, смогли устроиться где–то на стороне. Сын семьи, как часто называют наследника, даже женатый, даже в возрасте сорока лет, не располагает свободой принимать решения, торговать, составлять завещание. Все это было возможно после смерти отца.

Анализ источников показывает, что еще в XVIII веке сыновья–наследники, а также их жены и дети подчинялись воле отца. В документе, который подписывался в момент женитьбы наследника, всегда содержалось положение о его расторжении в случае, если стороны не смогут «договориться о выделении доли», «уживаться друг с другом», «в случае непереносимости», как гласят нотариальные формулировки. В Верхнем Провансе, в Сент–Андре–лез–Альп, наследник с женой редко отделялся от родителей. Если это и случалось, то почти всегда в первые месяцы после женитьбы. Если проживание свекрови и невестки под одной крышей невозможно, это становится понятным очень быстро. В таком случае любимый сын отделяется от родителей. Он будет обрабатывать землю, которую отец, согласно соглашению о разделе имущества, обещал предоставить ему сразу после разрыва. Они с женой будут жить в помещении на втором этаже — дом в этом случае будет разделен, или при наличии в семьи еще одного дома — в нем. Если экономическая ситуация после передачи части имущества старшему сыну позволит, отец будет пытаться оставить при себе младшего сына, который после женитьбы будет жить в родительском доме, чтобы воссоздать пошатнувшееся единство родителей и детей.