Читаем История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века полностью

Выход за дверь своего дома означает риск. Приличия требуют прежде всего правильного представления себя. Это переходное пространство отмечено, по словам Майоля, некоторой театральностью, и там так или иначе все оказываются как на сцене. Окружающим следует показывать себя в положительном свете. По одежде можно многое понять, так как всем известно, как человек одевается обычно. «Вы сегодня прекрасно выглядите», — скажет торговец покупательнице, а через несколько минут прокомментирует всему кварталу: «Мадам X сегодня разоделась в пух и прах». Нужен благовидный повод, чтобы изменить своему обычному стилю в одежде, потому что всякое отклонение замечается, комментируется, интерпретируется. Так же дело обстоит с тем, кто ходит в гости к супругам и к кому ходят они сами, и с тем, что удается подслушать о семейной жизни соседей: скандалы не проходят незамеченными, иногда даже один из участников «спектакля» может привлечь весь квартал в свидетели и сыграть на этом в своих интересах. Покупки, совершаемые в пределах квартала, также обсуждаются, если покупается что-то необычное: купить бутылку вина в местой лавочке в воскресенье — нормально, однако, по словам Майоля, первые бутылки виски в Круа-Руссе приобретались в «Карфуре»*: анонимность супермаркета позволяет сделать что-то необычное незаметно для окружающих. В общем, можно сказать, жизнь в квартале—это тысяча и одна подробность повседневности. Квартал—сцена, на которой людям приходится представлять свою частную жизнь.

Квартальные «правила приличий» не ограничиваются только этим представлением; можно сказать, они в некоторой степени защищают частную жизнь обитателей. Кое-что

* Carrefour—французская компания розничной торговли.

запрещается, кое-что регламентируется, как, например, отношения с соседскими детьми. Правила добрососедства предписывают иногда вмешиваться, иногда, наоборот, воздерживаться от вмешательства. Кроме того, вести диалог друг с другом следует также согласно правилам. В самом деле, в пространстве квартала частная жизнь не только представляется взгляду: о ней еще и говорят, но не выходя за установленные рамки.

Где разговаривают женщины...

Так сложилось, что женщины с женщинами общаются в одних местах, а мужчины с мужчинами—в других. В прежние времена в небольших городках главным местом общения женщин были прачечные. Однако посмотрим, как ведут себя горожанки в продовольственных лавках: они очень быстро начинают ждать от продавца не просто «обслуживания», как от кассирши в супермаркете, но «общения». Коммерсант должен знать своих клиенток, знать их предпочтения и предвидеть, что именно они собираются купить. Дело не только в качестве товара: каким бы вкусным ни был хлеб в булочной, это не спасет торговое учреждение, если продавщица необщительна: ей следует знать своих покупательниц и уметь их принять, чтобы поддержать свою репутацию и обеспечить себе клиентуру54.

Среди торговцев особое место принадлежит продавцу ма ленького продуктового магазина, потому что даже по ассортименту товаров, которые у него покупаются, можно судить о частной жизни клиентов: он знает их вкусы, дома ли они или в отъезде, ему известно, когда у кого праздник, кто чем болен, кто переживает не лучшие времена. Если только про давец—или продавщица—никуда не торопится и включается в игру, покупка продуктов сопровождается с виду безобидной и ни к чему не обязывающей беседой, во время которой, однако, происходит обмен некоторым количеством персональной информации. Посторонние при этом слышат лишь вы зывающие ироническую улыбку банальности, однако Майоль справедливо отмечает важность контекста, знание которого помогает собеседникам отлично понять друг друга. Сентенция «Что вы хотите, дело молодое» сообщает продавцу, что внук мадам X по-прежнему живет со своей подружкой55. Правила приличия позволяют сказать все, не сказав как бы ничего конкретного. И именно потому, что эти банальности под видом житейской мудрости сами по себе не несут в себе никакого смысла, при условии знания контекста из них можно многое понять.

...и мужнины

Мужчины предпочитают общаться в кафе. Не в тех, что находятся на больших улицах и куда заходит кто угодно, а в таких, где собираются завсегдатаи. Здесь известно, как кого зовут, у кого какие привычки: за каким столиком любит сидеть тот или иной клиент и какой напиток предпочитает. Посещение кафе подчиняется еженедельному или ежедневному ритму. Есть кафе поблизости от автобусной остановки или метро, куда заходят по пути с работы пропустить стаканчик с коллегами, прежде чем расстаться. В этой традиции воплощается переход от публичности рабочего пространства к приватности домашней обстановки. Есть также кафе, куда ходят по утрам в воскресенье выпить белого вина в компании друзей, которых знают с незапамятных времен... Разновидностей кафе множество.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги