История человеческих жертвоприношений

«В положенный час они начали потрясать тирсами в вакхической пляске, призывая в один голос Иакха — Бромия, Зевсова сына. И вся гора стала двигаться в вакхическом ликовании, все звери; не было предмета, который бы не закружился в беге. Мы бегством спаслись; а то вакханки разорвали бы нас. Они же, безоружные, бросились на скот, жевавший траву. И вот одна стала производить ручную расправу над вымистой коровой, мычавшей под ее руками; другие рвали на части и разносили телок; вот взлетело на воздух ребро, вот упало на землю раздвоенное копыто; а само животное висело на ели, обливаясь и истекая кровью. Свирепые быки, бравшие раньше на рога всякого, кто их дразнил, теперь валились на землю под тысячами девичьих рук, и покровы их мяса разносились быстрее, чем ты мог бы сомкнуть свои царские очи…»

Потом опьяненные вином и кровью женщины понеслись в селения, лежавшие у подножия Киферона. «Ворвавшись туда, точно враги, они стали разносить и опрокидывать все, что им попадало в руки». Они похищали детей (правда, не причиняя им вреда). А мужчинам, которые пытались смирить их силой оружия, вакханки наносили раны своими тирсами. В конце концов обезумевшие женщины увидели фиванского царя Пенфея, приняли его за льва и, предводительствуемые матерью Пенфея и ее сестрами, разорвали на части.

«Мать первая, точно жрица, начала кровавое дело и бросилась на него. Он сорвал митру с головы, чтобы она, несчастная Агава, узнала его и не совершила убийства; он коснулся рукой ее щеки и сказал: „Мать моя, ведь я сын твой, Пенфей, которого ты родила в доме Эхиона; сжалься надо мною, мать моя, за мои грехи не убивай твоего сына!“ Но она, испуская пену изо рта и вращая своими блуждающими глазами, одержимая Вакхом, не была в своем уме, и его мольбы были напрасцы; схватив своими руками его левую руку, она уперлась ногой в грудь несчастного и вырвала ему руку с плечом — не своей силой, нет, сам бог проник своей мощью ее руки. То же сделала с другой стороны Ино, разрывая тело своей жертвы; к ней присоединились Автоноя и вся толпа вакханок. Дикий гул стоял над долиной; слышались и стоны царя, пока он дышал, и ликования вакханок; одна уносила руку, другая ногу вместе с сандалией; они сдирали мясо с ребер, обнажая кости, и разносили обагренными руками тело Пенфея.

Теперь части разорванного тела лежат в различных местах, одни — под мрачными скалами, другие — густой листве леса, и не легко собрать их; бедную же его голову сама мать, своими руками сорвавшая ее, наткнула на острие тирса и, воображая, что это голова горного льва, несет ее прямо через Киферон, оставив сестер в хороводах менад».

На греческом острове Тенедос Дионис носил прозвище Антропоррест — «Человекорастерзыватель». Римский писатель рубежа II–III веков н. э. Элиан писал в своем сочинении «О природе животных»: