История человеческих жертвоприношений

Когда после взятия Трои греки делили добычу, Эврипиду, в числе прочего, достался замечательный ларец с изображением Диониса. Открыв ларец, Эврипил увидел божественный лик и сошел с ума. Впрочем, Дельфийский оракул не поскупился на предсказание и для него: для того, чтобы исцелиться, царю было велено водрузить свой ларец и поселиться в том месте, где он встретит людей, приносящих «чуждые эллинам жертвы». У Эврипила, несмотря на безумие, хватило ума последовать этому совету, и он стал скитаться по миру в поисках таковых людей. Однажды ветер пригнал его корабли к морскому берегу на побережье Пелопоннеса, и Эврипил увидел людей, ведущих юношу и девушку на заклание к храму Артемиды. Нельзя сказать, чтобы эта жертва была такой уж «чуждой эллинам», тем более что ветеран Троянской войны Эврипил не мог не знать о судьбах Ифигении, троянских юношей и Поликсены. Тем не менее он водрузил на берегу свой ларец, а местные жители, увидев обещанных им царя и кумира, поняли, что жертвоприношения на этом можно прекратить. Прекратилась и болезнь Эврипила, и все кончилось хорошо. Девушка и юноша спаслись, и даже реке жители Патр дали новое название: теперь она стала называться Мелиха, что значит «милостивая». Служение новому богу было бескровным и радостным. Павсаний описывает его следующим образом:

«Бог, который находится в ларце, именуется Эсимнетом (Владыкой); тех, которые служат специально ему, всего девять человек, их выбирает народ по их достоинству из числа всех граждан; столько же выбирается и женщин. В праздничную ночь один только раз выносит наружу жрец этот ларец. Это особенность и торжественный акт специально этой ночи. Кроме того, часть молодых людей, детей местных жителей, украсив свои головы венками из колосьев, спускается к реке Мелихе: некогда так украшались те, кого вели на жертву Артемиде. В наше же время они складывают свои венки из колосьев у статуи богини и, омывшись в реке, вновь возлагают на себя венки, но уже из плюща, и так идут к храму Эсимнета. Так установлено у них совершать это торжественное служение».

Кое-где времена, непосредственно последовавшие за Троянской войной, действительно ознаменовались смягчением или отменой кровавых культов. Но далеко не все ветераны этой войны оказались гуманистами. В свое время для Агамемнона и Ифигении все началось с отсутствия попутного ветра, который обидчивая Артемида не хотела послать ахейским кораблям. Позднее проблемы с ветром повторились, но теперь уже у брата Агамемнона — Менелая, который по окончании войны какое-то время обретался в Египте. Геродот пишет:

«Менелай, несмотря на то, что египтяне сделали ему много добра, отплатил им за это бесчестным поступком. Противные ветры задерживали его отплытие, и так как это промедление тянулось долго, то Менелай задумал нечестивое дело. Он схватил двух египетских мальчиков и принес в жертву, чтобы умилостивить ветры. Когда это злодеяние обнаружилось, то возмущенные египтяне погнались за ним, и он бежал с кораблями в Ливию. Куда он затем направился дальше, египтяне не могли мне сказать. Однако они утверждали, что знают об этом частично, правда, по слухам, а частью могут ручаться за достоверность, так как события происходили в их стране».