История человечества. Восток

Итак, Уван занял столицу Шан. Там он, согласно официальной версии китайских исторических трактатов, совершил жертвоприношение в храме шанди. По непонятной причине Уван не смог сам занять шанский престол, а был вынужден передать трон императора сыну Чжоусиня Угэну, назначив присматривать за ним своих братьев Гуаньшу и цайшу. После этого он щедро наградил своих воинов и союзников захваченными в шанской столице драгоценностями и возвратился домой.

Вроде бы у Сымы Цяня речь идет об устранении недобродетельного правителя Дисиня. Но что-то тут не сходится. Если Уван действительно был наследным ваном Чжоу, то коронация марионеточного правителя Шан была бы глупостью. С другой стороны, вызывает сомнение то, что Уван принес жертвы в храме шанди. Скорее всего он просто вошел в этот храм и осквернил и ограбил его, а затем, опасаясь гнева шанди и самих шанцев, ретировался домой. Вполне возможно, что как раз падение столицы и осквернение храма и привело к необходимости строительства новой столицы Шан в Аньяне.

Перенести столицу из одного места в другое было делом непростым. Ведь, как известно, для древнего человека центром мира был расположенный в центре его поселения дом правителя. Такой правитель был одновременно и светским главой общины, и жрецом. Древние легенды гласили, что именно этот клочок суши был сотворен богами и духами из Хаоса в начале времен первым. Это место почиталось особо священным, в нем, если верить мифам, находилась мистическая лестница, по которой небесные божества спускались на землю, а сам правитель мог попасть как в мир небожителей, так и в подземное царство к духам предков.

Таким образом, перенос столицы из одного города в другой был для всех жителей империи тяжелым испытанием, ведь император отказывался от покровительства одних богов и духов и вступал под сень других божеств. Не будут ли прежние духи мстить правителю? Удастся ли ему задобрить новых покровителей? Эти сложные теологические вопросы мучили китайских философов, когда возникала потребность в переносе столицы, и для умилостивления прежних и новых божеств они разработали сложный многодневный ритуал.

Ритуальный сосуд. Период Чжоу

Так или иначе, но именно при императоре Пань-гэне, изменившем закон о престолонаследии, столицу государства перенесли из неизвестного современным историкам места в Аньян. К сожалению, местонахождение прежней столицы Шан так и остается для историков загадкой. Возможно, что во времена Чжоу или в более позднее время остатки древней столицы были разрушены, а само место, где она возвышалась, перепахано.

Древняя столица, если бы ее обнаружили археологи, могла бы рассказать намного больше об истории династии Шан. Ведь историческая амнезия этой династии просто поразительна – в шанских надписях, найденных в Аньяне, напрочь отсутствуют сведения об историческом прошлом государства. Упоминаются имена предков (шанди), которым приносили жертвы, у которых испрашивали совета, но ни разу не упоминаются их прижизненные деяния, ни один из сохранившихся текстов не содержит ни одного их деяния, реального или мифического. Нет в надписях и упоминаний о важных событиях прошлого: ни войн, ни миграций, ни катаклизмов. Историки склонны объяснять это тем, что шанская династия старалась забыть свое прошлое.

Но, возможно, это не совсем верно. Прежде всего потому, что до нас дошли не все шанские тексты. Подавляющее большинство их было утрачено. Сохранившиеся же памятники шанской письменности представляют собой очень специфические тексты ритуального предназначения и в них было невозможно отступать от сложившегося жесткого канона. Текст иньских надписей имел одно единственное предназначение – испросить у мертвых предков разрешение на некие деяния и получить от них совет и прогноз на будущее. В таких текстах просто не может быть никаких отсылок к прошлому. Например, «И цзин», китайская «Книга перемен», гадательная книга более позднего времени, также не содержит каких-то исторических отсылок. Она не описывает то, как спрашивающий оказался в нынешнем положении, она рассказывает о том, что будет с ним дальше. Вполне возможно, что при шанском дворе были и свои историки, чьи труды не дошли до нас потому, что они истлели в аньянских архивах или были сознательно уничтожены чжоусцами, а сохранившиеся на более прочном материале (кости) тексты имели иное предназначение.