История человечества. Восток

Другую трактовку получило и конфуцианское понятие «середина». Если Чжу Си относил это понятие скорее к внутреннему миру человека, то идеологи эпохи Токугава перенесли его в сферу государственного управления. «Если нестрого относиться к делам, то вскоре возникнут беспорядки, если же чересчур строго, то народу будет невмоготу. Поэтому сёгун должен знать середину между слабостью и строгостью и держаться этой середины». Созданное Фудзивара Сэйка и Хаяси Радзаном учение обосновывало нахождение у власти самурайского сословия во главе с сёгуном тем, что зафиксировало взаимоотношения «верха» и «низа», поставив на первое место отношение почтительности подданного по отношению к государю (в отличие от китайского оригинала, где на первом месте были отношения отец – сын). Эти отношения проходят через все сто статей «Установлений» Токугава, определявших нормы жизни и поведения для правящего сословия, а значит – и для всей Японии. Согласно «Установлениям», конфуцианские принципы оказывали значительное влияние на принципы управления японским государством. Во главу угла были поставлены два основных принципа. Первый: «Государь – это Небо, вассалы: Земля. Небо покрывает Землю, Земля поддерживает Небо… Когда же Земля возжелает покрыть Небо, это приведет к разрушению… Если высшие приказывают, низшие должны подчиняться». Этой статьей «Установлений» был зафиксирован принцип правильного соотношения: высшие – приказывают, низшие – подчиняются. Считалось, что только соблюдением этого принципа можно достичь гармонии и покоя в государстве. Нарушение этого принципа означало нарушение гармонии. То есть каждый должен был строго придерживаться правил поведения, предписываемых его рангом и соблюдать свой статус. Нарушением своего статуса человек нарушал покой в государстве, поэтому «Установления» разрешали его убить. «Если низкорожденные в отношении служилых мужей преступят границы своего ранга… в казни на месте препятствий нет». Почтительность низшего по отношению к высшему рассматривалась как космическая сила, от которой зависит жизнь во вселенной.

Второй принцип был не менее важен и также восходил к древним временам: «Состоящие на содержании у люда правят им, правящие людом – кормятся от него». В феодальном японском обществе следование этому принципу означало власть военного сословия, а так как главными производителями были крестьяне, то им было предопределено содержать это сословие. Этот же принцип обусловил в социальной иерархии общества периода Токугава нахождение крестьян на почетной второй позиции – «служилые мужи» (яп. си, кит. ши) управляют земледельцами (но), земледельцы содержат служилых, и эти два сословия стоят выше ремесленников (ко) и торговцев (сё). Сёгуны Токугава, опираясь на принципы конфуцианства, таким образом окончательно зафиксировали социальную структуру общества. Попытка смены социальной структуры означала нарушение первого принципа управления и, согласно конфуцианским канонам, грозила нарушением гармонии во вселенной и служила причиной беспорядков. Наказание за это было соответствующим – смертная казнь. Как мы видим, разделение общества на ранги и сословия было не только закреплено законом, но и «научно обосновано». Во многом именно конфуцианство принесло с собой в японское общество уважение к государству и власти, элементы иерархического корпоративного сознания, а также черты национального характера, связанные с ориентацией на группу, – то есть черты, которые важны для всей сферы социального поведения японцев. Но для нас очень важно то, что даже в период своего наибольшего распространения в Японии конфуцианство по-прежнему оставалось системой, в силу своей сложности доступной лишь ограниченному кругу лиц. Для основной массы японцев определяющими факторами их духовной жизни оставались синто и буддизм. Конфуцианство же, хотя и активно распространялось властями, по-прежнему оставалось элитной системой и мало затрагивало широкие слои населения – не только крестьян, ремесленников и торговцев, но во многом и самураев.