История человечества. Восток

При рождении мальчику дали имя Рухолла – «дух Аллаха», ставшее девизом его жизни. Но дело, конечно, не в имени. Просто Хомейни появился на свет в семье, исповедовавшей дух и букву ислама. Его отец, Мустафа Мусави, получил образование в известном шиитском центре Наджафе в Ираке и стал ведущим священнослужителем Хомейна. Когда Рухолле, его шестому сыну, не исполнилось и пяти месяцев, Мустафа был убит родственниками одного из жителей города, которого по его указанию казнили за нарушение поста в месяце Рамазане.

Вдова Хаджар Сагафи воспитывала сына в духе непримиримости к врагам ислама. Она же дала ему и начальное образование. Родной дом Хомейни покинул только в 19 лет, чтобы поступить в медресе в г. Араке. В 1922 г. для продолжения образования он переехал в г. Кум, слывущий «шиитским Ватиканом». Помимо исламских дисциплин молодой человек увлекся трудами Аристотеля и Платона. Много лет спустя платоновскую «Республику» он положил в основу своей модели исламской республики. Кроме того, юноша писал стихи, которые позже печатались под псевдонимом Хафиз. В целом Рухолла был явно не из последних учеников. По окончании курса он начал преподавать в центре исламских исследований Файзийе, самом авторитетном учебном заведении Ирана.

В 1925 г. молодой человек женился на Батул-ханум, десятилетней дочери одного из богатых и влиятельных религиозных деятелей. Этим он значительно упрочил свое материальное положение, так что брак, очевидно, был заключен в расчете на приданое и связи тестя. Однако семейная жизнь Рухоллы всегда была безупречна. С женой Хомейни прожил всю жизнь и имел от нее 8 детей, трое из которых умерли в детстве. Все дети, конечно, воспитывались в духе мусульманских традиций и обычаев.

В 1937 г. ученый-богослов совершил паломничество в Мекку, которое стало важной вехой его биографии. На обратном пути он остановился в Наджафе, чтобы познакомиться с трудами запрещенного в Иране ал-Банна, принадлежавшего к воинствующей исламской организации «Ихван ал-муслимин» («Братья-мусульмане»). Хомейни сблизился с членами этой организации и привез их идеи на родину. Позже он открыто встал на сторону боевых арабских организаций «Аль-Фатх» и «Хамаз», оказывая им финансовую поддержку.

В 1938 г. Хомейни вернулся в Кум и начал резко осуждать в печати антиклерикальные, а особенно антишиитские тенденции в общественной жизни Ирана, которые поощрял шах Мохаммед Реза Пехлеви. Кроме того, он совершал длительные поездки в глубь страны, призывая население выполнить свой религиозный долг, оплачивая исламо-шиитские налоги, чем значительно упрочил материальное положение кумского духовенства.

Шахский режим, придерживавшийся прозападной ориентации, Хомейни возненавидел еще студентом медресе. В 1925 г. он осмелился публично заявить: «Иран примирится сам с собой лишь с исчезновением династии Пехлеви», – а потом неуклонно преследовал цель свержения шаха. Ведь тот осмелился запретить многие религиозные церемонии, разрешил женщинам не носить чадру, установил контроль за доходами духовенства и предпринял ряд мер по реквизиции его земельной собственности. Кроме того, Хомейни считал шаха узурпатором. Следуя мусульманской традиции, он был убежден, что трон Ирана не может занимать человек, не являющийся в отличие от него прямым потомком пророка.

Его первая встреча с шахом произошла еще в Куме, во время визита венценосных супругов в медресе. Аятолла Бафки осмелился сделать замечание шахине за то, что та вошла в храм с непокрытой головой. Оскорбленный шах ударил почтенного ая-толлу хлыстом по лицу. Возмущенный ученик медресе Рухолла потребовал от учителя наказать обидчика. Но Бафки предпочел стерпеть унижение, а Хомейни сделал вывод: никогда ни в чем не уступать шаху в отстаивании религиозных обычаев и собственного достоинства.

Случай еще раз свел его с Пехлеви в 1946 г. Членами шиитской организации «Федаян-а ислам» был зверски убит крупный иранский историк Ахмед Кесрави, выступавший против шиизма. Не видевшие греха в убийстве оппонента, пять мулл из Кума во главе с Хомейни отправились к шаху, чтобы просить о помиловании убийцы. Принять шах согласился только Хомейни. Его предупредили, что ожидать Пехлеви нужно стоя. Тем не менее вошедший шах увидел Хомейни сидящим. Шах был вынужден сесть вторым; более того, ему пришлось пойти навстречу главе делегации и помиловать преступника.

К этому времени будущий аятолла уже был широко известен как оппозиционер шахскому режиму. Еще в 30-е гг. лекции его были запрещены, однако он продолжал преподавать подпольно и сумел воспитать множество последователей. Недаром в конце 50-х гг. Хомейни стал аятоллой – религиозным деятелем высшего ранга. В то время в Иране их насчитывалось всего несколько сот человек.

Признанным лидером Ирана Хомейни стал не только благодаря преподавательской деятельности. Им было написано более 20 книг по исламской теологии, большинство которых посвящалось критике шахского режима за деспотизм и разрушение исламской культуры.