История димломатии, том 1

Обстоятельства складывались очень благоприятно для замыслов французского императора. Отношения с Россией после Париж­ского мира улучшались чуть не с каждым месяцем. В 1856 г. на торжества коронования Александра II в Москве Наполеон III послал одного из самых доверенных своих лиц, графа де Морни, который еще во время Крымской войны говорил о необходимости поскорее мириться. Народу, окру­жавшему в день обряда коронования Успенский собор и весь Кремль, бросилось в глаза, что Морни в сопровождении всей свиты остановил свои кареты очень далеко от собора, и все французское посольство с непокрытыми головами прошло пешком довольно длинный путь. Другие посольства так не поступали. В дальнейшем Морни не переставал выказывать исключительное почтение к царю. Всюду, по любому поводу и без всякого повода Морни не переставал говорить о пользе Франко-русского союза для обеих империй и о том, что этот союз может дипломатически господствовать в Европе и во всем мире. Аристократия в Петербурге приняла графа Морни очень хо­рошо. Женившись на русской (княжне Трубецкой), французский посол стал и в Москве и в Петербурге совсем своим челове­ком. Царь явно к нему благоволил и принимал его запросто. Морни удалось без труда добиться нескольких ценных эконо­мических льгот для французских капиталистов в России, и он торжествуя, доносил Наполеону в Париж: «Я вижу в России рудник для французской эксплоатации».

Но создать франко-русский союз Морни не удалось. При­чин неудачи было несколько. Во-первых, для создания франко-русского союза требовалось расторгнуть союзные отношения, продолжавшие соединять Англию и Францию и после Крымской войны. А принять Россию в этот союз Англия ни за что не хо­тела, да и России подобный «тройственный союз» был не нужен. Ведь враждебные происки Пальмерстона против России продол­жались и на Кавказе, и в Персии, и в Турции, и в других ме­стах. Во-вторых, Наполеон III сам сильно повредил делу, про­водимому графом Морни, обнаружив при личном свидании с Александром II, что он заинтересован вопросом эмансипации Царства Польского. «Со мной осмелились заговорить о Поль­ше», — с раздражением заявил царь своим приближенным об этом инциденте.

Но, если дело и не дошло до франко-русского союза, то, тем не менее, Наполеон III мог быть вполне уверен, что и Але­ксандр II и Горчаков крепко держатся за идею дипломатиче­ского сотрудничества России с Францией, и что во всяком случае, если Франция нападет на Австрию, то Россия не только не поможет австрийцам, но займет по отношению к Франции по­зицию дружественного нейтралитета.

Ухудшение англо-французских отношений.

Более сложно обстояло дело с Англией. Пальмерстон с большим беспокойством присматривался и к успехам Морни в Москве и Петербурге, и к свиданию обоих императоров, и к согласованным действиям Франции и России в 1857 — 1858 гг. в вопросе создания из Молдавии и Вала­хии нового государства — Румынии. Пальмерстон раздражался всем этим и сначала пробовал было прибегнуть к методу угроз и застращиваний. Но это нисколько не помогло. Наполеон III, встретив мужа королевы Виктории, принца Альберта, сообщил ему, что он, император, раз навсегда приказал своим диплома­там не показывать ему никаких нот или меморандумов, исходя­щих от Пальмерстона, потому что Пальмерстон не умеет при­лично их писать. Впрочем, и без этого оскорбительного выпада со стороны императора английский премьер очень сильно сба­вил тон со второй половины 1857 г.: страшное восстание сипаев поставило под угрозу английское владычество во всей Ин­дии, и английская дипломатия опасалась раздражать своего могущественного соседа. В 1858 г., когда уже довольно кон­кретно наметилось нападение на Австрию, Наполеон III имел основания не ожидать большого противодействия со стороны Англии. А кроме того, в самом начале 1858 г. случилось собы­тие показавшее Наполеону III, что Пальмерстон его боится.

14 января 1858 г. произошло покушение итальянского ре­волюционера Феличе Орсини и его товарищей на Наполеона III. Заговорщики хотели убить Наполеона, в котором видели главное препятствие к объединению Италии: император под­держивал своим римским гарнизоном светскую власть папы Пия IX. Кроме того, в Италии в это время широко распространи­лось мнение, что Наполеон III коварно обманул Кавура и, несмо­тря на участие в Крымском походе 15 тысяч итальянских солдат, решительно ничего не предпринимает, чтобы помочь делу италь­янского народа. Орсини и его товарищи были гильотинированы.

Во время следствия было выяснено, что Орсини и его сооб­щники подготовили заговор и запаслись метательными снаря­дами в Англии. Во французской прессе поднялась яростная кампания против Англии, якобы «дающей убежище убийцам». Наконец, даже в официальном органе Французской империи «Монитер» была напечатана резкая и угрожающая резолюция полковников французской императорской гвардии, направ­ленная против Англии. В Англии аристократия и буржуазия были смущены; среди них даже замечалось нечто, очень по­хожее на панику;