История династии Сфорца

Одним из первых действий нового герцога стало восстановление замка в Милане. Некоторые миланцы выступали против, но вскоре эта идея была воспринята с энтузиазмом, и почти сразу же он смог приступить к возведению одного из двух великих памятников своего правления. «Каждый день у названного графа и герцога трудились 4000 работников, поэтому строительство быстро продвигалось», — сообщает хроника; на самом же деле работы часто останавливались ввиду недостатка средств. Макиавелли полагал, что строительство замка было ошибкой. «И если граф Франческо Сфорца, который стал герцогом, считался мудрым, но все же построил замок в Милане, то я говорю, что в данном случае он не был мудр. Дальнейшие события показали, что этот замок принес его потомкам несчастье, а не безопасность». Вместо того чтобы попытаться завоевать любовь своих подданных, Сфорца доверили свою защиту замку. Они потеряли свой город, как только он подвергся нападению, поскольку их замок оказался не только бесполезным, но даже вредным. Артиллерия сделала крепость более опасной для защищающихся, чем для нападающих, заключает Макиавелли.

Тем временем два важнейших командира Сфорца начинали тревожить его, предоставляя ему тем самым прекрасную возможность ослабить их влияние. Нанятый Сфорца на службу кондотьером Карло Гонзага, уже не раз переходивший с одной стороны на другую, вступил в переговоры с Венецией из ненависти к своему брату Людовико Гонзага, маркизу Мантуи. Карло бросили в тюрьму, отряд его присоединили к армии Милана, а его город Тортона захватили. Когда его брат в 1451 году прибыл в Милан, Карло освободили, но только после того, как тот отрекся от всего, что Сфорца даровал за его услуги. Гульельмо Монферратский был взят под стражу за измену в 1449 году. Его освободили, когда он отрекся от всего своего имущества. Сфорца также захватил его город Алессандрию. И Карло Гонзага, и Гульельмо отправились в Венецию и вскоре стали сражаться против Сфорца.

Для возмещения этих потерь Сфорца на некоторое время заключил союз с грозным Коллеони. Тот был обижен, что командование венецианскими войсками доверили брату покойного Гаттамелаты. Он отказался принимать участие в церемонии вручения жезла и попросил прекратить действие его контракта. Венецианцы не хотели видеть такого воина в стане своих врагов, потому, обдумав создавшееся положение, они решили убить его. Выполнение этой задачи доверили Якопо Пиччинино, но его внезапное нападение закончилось неудачей. В последний момент Коллеони удалось бежать в Милан. И все же спустя короткое время он снова оказался на службе у Венеции. Альфонсо Неаполитанский, чье покровительство гуманистам не знало границ, послал Порчело, «римского гражданина и выдающегося поэта», к Пиччинино, чтобы тот мог составить описание военных действий (оно включено в Muratori, том 20). Порчело получил также разрешение посетить армию Сфорца, которая привела его в восторг, и он обещал представить все им увиденное в литературной форме. По крайней мере, так утверждает Симонетта.

Появление Рене Анжуйского в качестве союзника Милана было сомнительным достижением. Сфорца находился на фронте, но Бьянка Мария устроила Порчело великолепный прием в Павии. Сначала придворный ученый произнес торжественную речь, затем последовали балы, охота в парке и всевозможные развлечения. «Клянусь честью, всесветлейшая герцогиня обходилась с королем с почтением и любезностью, которых был бы достоин Папа или император», — сообщает составитель хроники. Сфорца был раздражен тем, что Рене напрасно теряет время в Милане, вместо того чтобы двинуть свое войско для соединения с ним; а Бьянку Марию раздражали вальяжность короля и поведение его людей. Французы показали недостаток воинской дисциплины и ту жестокость по отношению к гражданскому населению, которая уже была слишком хорошо известна итальянцам. Сфорца старался использовать их в деле как можно меньше. Во время осады Понтевико, когда итальянцы проникли в город первыми и не оставили им никакой добычи, французы пришли в такую ярость, что набросились на гражданское население. В дело вмешались отряды Сфорца, ставшие на защиту своих соотечественников. И Сфорца мог использовать в своих интересах лишь тот ужас, который внушал непрофессионализм действий французов. Несколько городов сдались из опасения, что их постигнет та же участь.

Война продолжалась до 1454 года. Захват Константинополя Мухаммедом II в 1453 году был великим потрясением для всего христианского мира, особенно для Папы, как главы Церкви, и для Венеции, имевшей на востоке важные торговые интересы. Власти устали от войны, и в Лоди был заключен мир. Всем, что приобрела Венеция, оказался единственный город Крема, ничтожное приобретение после ее попыток завоевать всю Ломбардию вначале у Амброзианской республики, а затем у выскочки герцога.