История до и после крещения

Церковь утверждала враждебность к заповедной Природе, как к силе якобы чуждой, опасной и даже нечистой. Природа стала богопротивна и, следовательно, должна быть покорена…». (А.Добровольский «Язычество как волшебство»).

Стоит отметить, что это не является откровением или открытием для Запада. Ещё в 18 веке великий европейский мыслитель, поэт и учёный Иоганн Вольфганг Гёте, этот «великий язычник» Европы объяснил европейцам, что Бог смотрит на них из всех вещей и явлений тысячами глаз, что –

«Ведь себя одно и тоже по-различному дарит,

Малое с великим схоже, хоть и разнится на вид».

А его оппоненты - «…Спешат явленье обездушить,

Забыв, что если в них нарушить

Одушевляющую связь -

То больше нечего и слушать».

Более 40 лет Гёте трудился над произведением для человечества под названием «Фауст», чтобы показать своим потомкам к чему может привести «царь природы» - Фауст, эдакий новый градостроитель, который, обращаясь к Дьяволу говорит: «Мне портит власть над миром целым одна та кучка лип чужих», «мне запах лип давно не мил», «пусть пеплом станут липы те, я скоро башню там построю».

И Дьявол по его просьбе сжигает липовую рощу.

Великий Гёте предугадал появление опасной западной философии, и нового «прогрессивного» человека презирающего Природу и преклоняющегося перед деньгами и будущими небоскрёбами, и предупредил опасность этого «прогрессивного» западного циника. И чем закончился этот «гимн труда и свершений» в произведении Гёте? - На радость Фаусту застучали на месте сожжённой рощи лопаты рабочих, – Фауст:

«Как мне приятен этот стук лопат!

Рабочие, их разобрав, толпою

Кладут границу бешенству прибоя…»

Дьявол (Мефистофель) понимая законы Природы, на эти торжественные слова грустно отвечает:

«В союзе с нами против вас стихии,

И ты узнаешь силы роковые,

И в разрушенье сам, как все придёшь».

Горделивый Фауст, несмотря на предупрежденье:

«Вербуй сюда работников без счёту

И доноси мне каждый день с работы,

Как продвигается рытье траншей».

Мефистофель: «На этот раз, насколько разумею.

Тебе могилу роют - не траншею».

Но Фауст не слышит, его «несёт» люциферова дерзость против Природы:

«Но, чтоб очистить весь простор,

Я воду отведу из лужи.

Миллионы я стяну сюда

На девственную землю нашу.

Я жизнь их не обезопашу,

Но благодарностью труда

И вольной волею украшу» (отрывок из последнего монолога).

После этого монолога Бог понял, что этот зарвавшийся, попавший в западню своей гордыни-глупости «западник» безнадёжен в своих заблуждениях и - «Фауст падает навзничь. Лемуры подхватывают его…».

Надеюсь, понимаете, что гибель человечества, многих народов в грядущем мусорнике на грязной планете Земля не будет такой быстрой и спокойной как Фауста, а мучительной, страшной и позорной - чтобы была наука… чтобы такие ошибки запоминались надолго.

«Конец Света» - это когда под воздействием ненасытных материальных и чувственных желаний гаснет Свет в человеческих умах, глазах и душах, а не солнечный Свет.

Это бездушное, вражеское отношение к Природе – вырубить чуждые леса, исправить «неправильную Природу», превратить в пустыню или в строительное загромождение, подчинить Природу царю – отразилось и в жесточайшем отношении к аборигенам, к коренным народам, к «другим» людям, - живущим в согласии с Природой, в гармонии с ней.

«Если для языческого мышления целью является слияние с природной средой в некоторой нерасторжимой гармонии, то для догматического мышления целью выступает переустройство всего внешнего мира, согласно обетованиям трансцендентального Бога или, как в дальнейшем, согласно своим непререкаемым предпосылкам. Это две совершенно разные и не сводимые друг к другу религиозно-ментальные установки… - объяснял В.В.Можаровский, -

Унифицированное внедрение среди язычников монотеистической этики, прежде всего в её протестантском виде, было сопряжено с физическим уничтожением десятков естественных народов, десятков традиционных культур на американском, африканском и австралийском континентах. Ибо, в контексте религиозного мировоззрения, поведение туземцев вне заповедей и положений монотеизма с необходимостью воспринималось как недопустимое, неестественное и противозаконное искажение природы человека. К тому же, как уже было сказано, этика протестантизма тоталитарна и бескомпромиссна в своих проявлениях…

Дальнейшее сведение многообразных укладов жизни на земле к общим нормам и правилам есть реальное проявление сформированных монотеизмом всеобщих установок воли на абсолютное значение этики. Только такие установки могут выступать основанием глобального правового порядка.

Следствием же его является то, что «не этично», выходит за рамки ценностей определённых религиозных менталитетов поведение целых народов (например, - поделиться своими природными богатствами, дать к ним доступ – Р.К.) карается надгосударственными правовыми организациями, международным судом или даже НАТОвскими вооружёнными силами».

Это же подчеркнул в своей книге, наблюдающий внутри еврейского общества израильский писатель Исраэль Шамир: