История доктора Дулиттла. Путешествие доктора Дулиттла

О’Скалли дома ждала уйма дел. Перво-наперво он объявил войну крысам, поселившимся в сарае, и после короткого сражения выгнал их всех вон. Затем он отрыл в саду полдюжины сахарных костей, которые спрятал там перед отъездом, и наконец отправился в гости к соседскому бульдогу, чтобы показать ему золотой ошейник и утереть нос зазнайке, хваставшему своими победами над бродячими псами.

Поросенок Хрюкки тоже не терял времени даром и принялся выкапывать пятачком брюкву из грядок. На его взгляд, брюква слишком разрослась, и пора было ее хорошенько проредить.

Доктор Дулиттл заработал на ярмарках столько денег, что сумел вернуть моряку новый корабль, а его дочке подарил куклу с закрывающимися глазами. Он заплатил все долги во всех лавочках и даже купил для белых мышей новый рояль — бедняжки жаловались, что в ящике письменного стола их донимают сквозняки.

Но даже после того, как доктор заполнил серебром старую копилку, стоявшую на верхней полке буфета, у него осталось столько денег, что пришлось купить три новых копилки, чтобы спрятать в них все монетки.

— Деньги, — говорил доктор, — доставляют ужасно много хлопот, но как приятно, когда о них можно не думать.

— Конечно, — охотно согласилась Крякки. Она пекла большой пирог с яблоками и изюмом, и ей совершенно не хотелось спорить.

А потом снова пришла зима. Большие хлопья снега тихо падали за окном. Доктор и его звери сидели у очага на кухне. На огне готовился ужин, а Джон Дулиттл читал вслух на зверином языке свои новые книги.

В далекой Африке, в Большом Африканском Лесу прыгают с ветки на ветку обезьяны и говорят:

— Интересно, как там поживает наш добрый доктор в стране белых людей? Неужели он никогда не вернется к нам?

А старая Полли отвечает им скрипучим голосом:

— Вернется, непременно вернется!

Из илистого озера выползает крокодил и поддакивает ей:

— Конечно, доктор вернется. Не беспокойтесь, он непременно приедет к нам еще раз.

ПУТЕШЕСТВИЕ ДОКТОРА ДУЛИТТЛА

ПРЕДИСЛОВИЕ

Все, что я до сих пор написал о докторе Дулиттле, мне стало известно от людей, знавших его задолго до моего рождения. Теперь же пора поведать читателю о тех событиях в жизни замечательного человека, свидетелем и даже участником которых был я.

Уже много лет тому назад я загорелся желанием составить его жизнеописание, но в то время мы были настолько поглощены кругосветными путешествиями, головоломными приключениями и научными изысканиями, что у меня не оставалось ни одной свободной минуты, чтобы сесть к столу и взяться за перо.

Теперь я стар, и память мне часто изменяет, но всякий раз меня выручает моя подруга — попугаиха Полинезия, которую все зовут просто Полли. Это необыкновенная птица. Ей уже почти двести пятьдесят лет. Сейчас, когда я нишу эту книгу, она сидит на краешке моего стола и тихонько напевает матросские песни, которых она знает великое множество.

Всем, кто знаком с Полли, известно, какой поразительной памятью она наделена от природы. Поэтому я часто обращаюсь к ней за помощью, и она тут же напоминает мне все мельчайшие подробности тех давних событий. Иногда мне даже кажется, что эту книгу написал не я, а Полли.

Но, как бы то ни было, приступим. Прежде всего я расскажу вам, кто я такой и как познакомился с доктором.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1 СЫН САПОЖНИКА

Меня зовут Том Стаббинс. Я сын сапожника Джейкоба Стаббинса, того самого, что чинил обувь всем жителям Паддлеби. Мне исполнилось девять с половиной лет, когда я познакомился с доктором Дулиттлом.

В то время Паддлеби был маленьким городком. Через него протекала река Марш, а через реку был перекинут каменный мост, соединявший кладбище с Ратушной площадью. Его почему-то называли Королевским, хотя ни один из королей не бывал в нашем городе.

Морские парусники входили в устье реки, поднимались вверх по течению и бросали якорь у Королевского моста. Я часто приходил на причал и смотрел, как матросы раскрывают трюмы и разгружают суда. Они дружно тянули канаты и пели песни, от звука которых у меня ныло сердце. Я заучил слова этих песен наизусть. Часами я сидел на холодном камне причала, болтал ногами над водой и воображал себя одним из них. Я пел с ними их песни, я стоял на покачивающейся палубе, я чувствовал ладонями шершавое прикосновение каната.

Я мечтал уплыть далеко-далеко. Это желание особенно сильно терзало меня, когда я смотрел, как на корабле поднимают паруса, как он ложится на другой галс напротив церкви и уплывает вниз по реке в открытое море. Я бредил Африкой, Индией, Китаем и Перу.

Когда еще один корабль скрывался за поворотом реки, над крышами домов долго виднелись высокие мачты с надутыми ветром парусами, и мне казалось, что это добрые великаны прогуливаются по улицам Паддлеби.

Я оставался, а они уплывали в дальние страны, чтобы пройти через испытания, пережить удивительные приключения и снова вернуться в Паддлеби и бросить якорь у Королевского моста.