История доктора Дулиттла. Путешествие доктора Дулиттла

От неожиданности я подпрыгнул, словно меня укололи, и чуть не свалился в воду. В двух шагах от меня сидела пурпурная райская птица. Ее великолепный золотой хвост блестел в тусклом свете звезд.

Никогда в жизни я никому так не радовался, как Миранде. Я бросился к ней, чтобы обнять ее, и снова чуть не свалился в воду.

— Мне не хотелось будить тебя, — сказала Миранда. — Я подумала, что ты очень устал и тебе надо хотя бы во сне забыть о всех передрягах. Ой, больно! Отпусти меня, не тискай, словно я — бесчувственное утиное чучело!

— Миранда, милая Миранда! — повторял я. — Как я рад, что вижу тебя! Доктор жив? Где он?

— Ну конечно, жив. Я даже готова держать пари, что он будет жить вечно. Он милях в сорока к востоку, сидит на обломке вашего судна и бреется.

— Бреется? — открыл я рот от изумления. — Как так бреется?

— Не может же он опуститься и ходить небритым! Когда я от него улетала, он намыливал щеки.

— Какое счастье, что он жив! — восклицал я. — А где Бед-Окур? И где все остальные?

— Они вместе с доктором, живы и здоровы. Корабль рассыпался на части. Пока ты лежал без чувств, доктор успел привязать тебя к мачте, но потом буря разметала обломки в разные стороны. Доктор очень волновался, что тебя нет рядом, и, по чести говоря, не зря. Такой ураган могут вынести только чайки и альбатросы. Я уже три недели поджидаю вас на скалах неподалеку отсюда, и, когда вчера к вечеру разразилась буря, мне пришлось спрятаться между камнями, да и то ветер чуть не вырвал все перья из моего замечательного хвоста. А сегодня утром я нашла доктора, и он сразу же велел мне и дельфинам отправляться на поиски тебя. Нам вызвалась помочь одна чайка, она-то и нашла тебя.

— А как же я теперь доберусь до доктора? У меня нет весел!

— Зачем тебе весла? Ты и так уже плывешь к нему.

Я посмотрел вокруг. Встала луна, и в ее свете я убедился, что мой «корабль» движется вперед.

— Нас несет течением? — спросил я.

— Ты плохо знаешь доктора — он не станет полагаться на течение. Нас толкают вперед дельфины.

Я заглянул в воду и действительно увидел четырех больших дельфинов. Их темная гладкая кожа поблескивала в лунном свете. Они упирались лбами в мачту, и мой «корабль» легко скользил по волнам.

— Эти дельфины готовы на все ради Джона Дулиттла, — продолжала Миранда. — Они с ним старые друзья. Потерпи, скоро мы будем на месте. Видишь вон там что-то черное? Да нет, не там, а правее. Это твой чернокожий друг. А вот теперь Чи-Чи заметила нас и машет нам руками. Неужели ты и ее не видишь?

А я действительно ничего не видел. Наверное, у меня были не такие зоркие глаза, как у Миранды. И тут неожиданно из густого тумана до меня донесся громкий голос Бед-Окура. Черный принц во все горло распевал веселую африканскую песенку.

По чести говоря, доктор был совершенно прав, когда отговорил Бед-Окура петь на улицах Монтеверде: испанцы знают толк в пении и могли бы в самом деле забросать нашего друга, а заодно и нас, гнилыми помидорами. Но в ту минуту похожие на визг напильника звуки, которые издавал черный принц, показались мне ангельским пением.

Прошло еще несколько мгновений, и из темноты выплыл большой обломок палубы, настолько большой, что он мог сойти за плот. Это было все, что осталось от нашей несчастной «Ржанки».

— Как я р-р-рада! — скрипела Полли.

— Ты жив, мальчик? — повизгивала Чи-Чи.

— Добро пожаловать в нашу гав-гав-гавань! — радостно лаял О’Скалли.

— Ура! Том снова с нами! — кричал Бед-Окур.

Их голоса неслись ко мне сквозь темноту. Я уже и не помню, что я отвечал моим друзьям, но вопили мы так, что наверняка переполошили всех рыб на милю вокруг.

И вот, наконец, мой обломок мачты «пришвартовался» к плоту доктора. Мы снова были вместе. У самого края плота сидел доктор, смотрелся в освещенную луной воду и скоблил щеки осколком бутылочного стекла.

Глава 5 ЗЕМЛЯ! ЗЕМЛЯ!

Под громкие приветственные крики друзей я покинул свой обломок мачты и перебрался к ним. Догадываясь, что я умираю от жажды и голода, Бед-Окур принес мне кружку пресной воды из бочонка, а Чи-Чи притащила целую пригоршню ржаных матросских сухарей. Доктор тщательно вытер свою бритву из бутылочного осколка и спрятал ее среди настила палубы, наверное, чтобы она не затерялась. Затем он по-доброму улыбнулся, подошел ко мне и потрепал за вихры.

Теперь я чувствовал себя совершенно спокойно в открытом море на обломках «Ржанки». Рядом со мной снова был доктор Джон Дулиттл, человек, как никто знающий природу. Он дружил со зверями и птицами, и те помогали ему устоять перед яростным натиском стихии.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие первобытные племена, среди которых доктору приходилось жить во время долгих странствий, высекали на скалах и вырезали из дерева Джона Дулиттла в виде то полурыбы, то полуптицы, то полусобаки, а однажды даже изобразили его кентавром. Хотя это звучит немножко странно и смешно, но я понял, что хотела сказать Миранда, когда произнесла загадочную фразу: «Доктор будет жить вечно».