История документа в России в лицах и судьбах

Сам же Александр Фёдорович в 1917 г. оказался на линии прямого противоборства с революционной партией, которую возглавлял его земляк из дружеской семьи В. И. Ульянов (Ленин). Ещё весной 1917 г. А. Ф. Керенский воспринимался в России не иначе как народный герой, напрямую причастный к свержению царского режима. И он на самом деле горел страстью переустроить Россию на демократический лад. Но слишком глубоким оказался кризис, в который попала страна, чересчур глухой, недальновидной и алчной проявила себя отечественная буржуазия. Процесс политической борьбы пошел дальше, и его крутая волна вознесла на самый ее верх Владимира Ульянова.

Незадолго перед смертью Керенский писал: «Удивительно. Никого нет вокруг. Ни Краснова – его казнили в 47-м году <…> ни этого Дыбенки-матросика. Ни Корнилова, ни Черчилля, ни Ленина, ни Сталина <…> Я один остался на всем белом свете <…> Что это – миссия? Или наказание? Наказание долголетием и всезнанием. Я знаю то, что уже никто знать не может».

Выпись из метрической книги за № 1 приходской церкви с. Артюшкино Симбирского уезда Симбирской губернии о рождении 2 февраля 1887 г. Анны Николаевны Горячевой. 3 января 1906 г.[79]

Некоторые наиболее богатые храмы, прежде всего, в городах, имели возможность изготавливать собственные типографские бланки выписей из метрических книг (по образцу утвержденных). Примером может служить выпись из метрической книги Богоявленской церкви г. Симбирска о рождении 13 мая 1885 г. Елены Фёдоровны Тарасовой. 16 августа 1894 г.[80]

Метрическое свидетельство[81] за № 2472 Пелагеи Ивановны Никитиной, родившейся 3 октября 1867 г. в с. Твердилково Переславского уезда Владимирской губернии, выданное Владимирской духовной консисторией. 18 марта 1896 г.[82]

Регистрация фактов смерти также осуществлялась в церквях и мечетях, при необходимости родственникам усопших выдавались выписи из метрических книг.

Форма метрической книги, утверждённая Сенатским указом «О ведении метрических книг по новым формам» от 7 февраля 1838 г. Часть третья «О умерших»

Одним из первых декретов ВЦИК от 18 декабря 1917 г. «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния»[83] была введена новая система регистрации рождения, брака и смерти. Функция регистрации актов гражданского состояния окончательно изымалась из ведения церкви, акты гражданского состояния должны были вестись «исключительно гражданской властью, отделами записи браков и рождений»[84]. Рождение ребёнка должно было регистрироваться по месту пребывания матери. Отцом и матерью родившегося ребёнка записывались лица, подавшие заявление о регистрации и «давшие соответствующую в том подписку» (п. 10). Если же отец отказывался от внебрачного ребёнка, матери, опекуну или самому ребёнку впоследствии предоставлялось право доказывать отцовство в судебном порядке.

Устанавливались формы книг для записи рождения, браков и смерти. Такие книги надлежало вести в двух экземплярах, и один экземпляр по окончании календарного года передавать в суд по месту нахождения отдела записи. С началом каждого нового года начиналась книга записей рождений и смерти за соответствующий год.

Выпись[85] из метрической книги № 138 Александро-Невской церкви г. Симбирска о смерти Е. А. Чугуновой, крестьянки с. Сосновка Ставропольского уезда Самарской губернии. Исповедовал и причащал священник Петр Георгиевский, погребение совершили священник Петр Георгиевский и диакон Михаил Румянцев на городском кладбище 11 апреля 1906 г. Выпись выдана 9 августа 1906 г.[86]

В книгу записи рождений вносились сведения: номер записи о рождении (отдельно для мужского и женского пола); время рождения (день и месяц); фамилия и имя ребёнка; имя, отчество, род занятий родителей; постоянное место жительства; особые примечания. Каждая запись заверялась подписями свидетелей и родителей (или лиц, заменяющих их), а также подписями руководителя и секретаря отдела записи и печатью отдела.