История доллара

Цены, однако, росли быстрее, чем заработная плата: в 1864 году солдаты получили трехдолларовую прибавку к своим тринадцати долларам в месяц, но цены за то же время удвоились. С окончанием войны государство прекратило свои закупки, и цены упали на 15 %; заработная плата падала еще быстрее — по мере того как солдат увольняли из армии. Сэлмон П. Чейз, санкционировавший выпуск гринбеков на сумму в 450 млн долларов в годы войны, теперь волновался о том, что они неконституционны: неудивительно, что за гринбек достоинством в один доллар давали только половину стоимости в золотом исчислении. Чейз носил золотой доллар на цепочке от часов, «намереваясь проходить так до тех пор, пока гринбек будет так же хорош», а в 1864 году покинул министерство финансов ради поста председателя Верховного суда.

Теперь Конгресс постановил постепенно изымать из обращения бумажные деньги правительства на уровне 10 млн долларов в месяц. Это решение о сокращении денежной массы в условиях послевоенного экономического спада вызвало яростную оппозицию. Конгресс нервно согласился приостановить изъятие гринбеков и даже пошел на незначительную эмиссию. Десятилетием позднее компромиссное постановление заморозило общую стоимость находящихся в обращении гринбеков на уровне 375 млн долларов — сумма, которая технически оставалась неизменной до 1986 года.

Чейз использовал возможность урегулировать денежный вопрос в 1870 году, когда один кредитор, ссудивший сумму в золоте, отказался принимать ее назад в обесценившихся гринбеках и обратился в суд. Чейз постановил, что гринбеки, которые он же и изобрел и на которых красовался его портрет, неконституционны. Даже Конгресс не мог обязать кредитора принимать бумажные деньги в счет золота, которое он ссудил. Гринбеки, разумеется, существовали в качестве валюты, но в реальности не являлись законным платежным средством. Скорее, напоминали то, чем два столетия назад был вампум.

Слова «законное платежное средство для всех долгов, государственных и частных» до сих пор присутствуют на лицевой стороне каждой долларовой купюры, поскольку смена состава судей и новый иск позволили Верховному суду на следующий год отменить решение Чейза. Суд постановил, что у правительства есть право выпускать бумажные деньги в качестве законной валюты, поскольку оно неразрывно связано с правом на суверенитет, правда, у Конгресса возможность самому печатать банкноты прямо не забрали.

Комментируя появление государственных банковских билетов, сенатор Джон Шерман в свое время предсказал, что единая валюта «даст каждому акционеру, каждому ремесленнику, каждому работнику, на руках у которого окажется хотя бы одна из таких банкнот, долю в управлении страной». Его мрачное предсказание сбылось. Огромное количество американцев приняли вызов. Все, что касалось доллара, что прежде вызывало их интерес или отталкивало, поощряло или сбивало с толку, было на совести государства, и теперь они могли на это как-то повлиять. Прежде люди недовольно ворчали и волновались. В следующие тридцать лет разные заинтересованные группы выведут доллар на первый план внутренней политики и попытаются силой привести его в подчинение на глазах у всей нации. В 1875 году на американской политической сцене появилась партия гринбекеров, собравшая миллион голосов на выборах в Конгресс 1878 года. Гринбекеры хотели, чтобы гринбеки оставались в обращении вечно, и чтобы их стало больше. Они пели:

Поем мы и свободе нашей, гринбек
О справедливых и свободных деньгах
Из каждой стороны в грядущем
Раздастся глас певцов, что восхвалят тебя,
И голоса их будут вторить об одном —
Что золото — не царь отныне.
И будет песнь передаваться в каждый дом:

Шейлока старого оков здесь нет отныне,

Падут его сокровища навек,
Блестя купонами златыми,
И монополиям возврата нет!
Пусть денежные короли томятся в тюрьмах
И за гроши ломают свои спины
А правые восторжествуют
Прощай навеки время богачей, ведь мы едины

Они выступали против банков и звонкой монеты и считали, что у государства должно быть право выпускать собственную валюту в их интересах.